Индивидуум

И только теперь Паладин добрался до Медных плит и единственного легиона, приставленного к префектуре. Среди пыльной каменистой местности, лишенной растительности и яркого неба, вместо которого чернел беззвездный космос, был установлен небольшой военный лагерь. Над головой спутниками едва светились огромные и далекие осколки плиты — она оказалась раздробленной на множество массивных частей, зависших рядом друг с другом.

Зербраг властно шествовал меж просторных палаток, оглядывая их с долей неодобрения. Все выглядело так неправильно, бессистемно, без должной педантичности.

— Сколько душ в легионе Роштамма? — сухо спросил он, направляясь к возвышению.

— Пятьсот тысяч. Все мобилизованы ввиду происходящего, — вещал примус-легат, гремя латами. — Основная часть сейчас на Ливевии, здесь же всего две центурии.

Зербраг осуждающе качнул головой. Мало. Конечно, чего еще ждать от захолустной военной единицы? Они не были элитным войском: в предельные префектуры ссылались бездари, дебоширы или не подающие надежд юнцы-рекруты, от которых требовалось лишь дослужить отведенный им срок. Словом, сплошной мусор.

— Мы благодарны, что вы прибыли, луц, — добавил эквилибрум, когда они остановились на самом верху. — Это большая честь для всех нас! Сам Зербраг Прож…

Примус-легат споткнулся об острый взор Зербрага и замолчал. Он наконец снял шлем. Его облик оказался первой вещью, которая удивила Паладина после прибытия в Роштамм.

— Редко встречаю планетаров в войсках, — бросил он, доставая подзорную трубу. — Особенно на таких высоких постах, как примус-легат. Это звание дается за очень, очень значимые заслуги.

Основной движущей силой легиона всегда были звезды. Просто потому что дэлары могли убить представителей остальных рас без особых усилий. Эквилибрумы слабее звезд обычно выступали во вспомогательных отрядах снабжения, поддержки, диверсии, инженерных войсках, разведке, логистике. Но не участвовали в прямых столкновениях, не в пехоте или кавалерии. В лучшем случае контролировали метеороидов. Они не обладали ни кровным оружием, ни броней. Лишь редкие орнега и планетары, чьи метки и квинтэссенции были полезны в бою, могли встать в один ряд со звездами.

— О да, спасибо, луц! — Планетар раздулся от гордости. Это ясно читалось на его темно-коричневом мягком лице. — Всей душой служу Свету!

— Это не похвала. — Зербраг стал настраивать резкость линз. — Еще раз, как тебя зовут, примум?

— Виттарискат ад Мехалим.

— Ты фактотум Мехалима Тяжелорубящего, одного из главных мастеров торговой гильдии?

— Да! — вновь воодушевился примус-легат.

— У него грязная душа, — процедил Зербраг, пристально оглядывая долину. — Однажды его привлекут по закону за попытки избежать налогов.

Перед ними предстала гигантская воронка давно заброшенного омниевого рудника. Казалось, что Зербраг и планетар стояли на обрыве целого мира. Еще одно из забытых наследий Роштамма. Когда-то здесь находилось несколько месторождений омния — почти что священного материала, заменяющего эфир. Он позволял создавать сильные манипуляции, не расходуя душевной энергии. Естественно, ни одной из Армий не хотелось ослаблять себя, жертвуя воспоминаниями, потому за омний война иногда шла так же яростно, как за территорию или убеждения. И вот теперь это грандиозное пространство, раскинувшееся на целые километры и покинутое еще десяток эр назад, вновь наполнилось жизнью. И чем дольше Зербраг вглядывался туда, тем суровее становилось его лицо.

— Совет сказал, что темные здесь уже четверть эллера. И их все больше.

— Так точно, луц, — подтвердил Виттарискат. — Постепенно прибывают все новые и новые. Но они не выказывают никакой агрессии, даже не выходят за границы рудника.

— Они знают, что это светлая территория. Вы пробовали с ними связаться?

— Все наши сообщения были проигнорированы.

— А гонец?

— Как мы можем вести переговоры с этими чудовищами, луц? — нахмурился планетар. — Слепо верить, что они не разорвут светлую душу еще на подходе?

Зербраг только вздохнул и с хлопком сложил трубу. Их обдало волной пыли, принесенной ветром.

— Это не военные. По крайней мере, не все из них.

— Любой из дэларов обучен военному делу. И опасен, как сам Обливион. То, что они разбили здесь лагерь, — уже акт открытой провокации.

Паладин с неохотой признавал, что и сам был в легком замешательстве. Он увидел не солдат, а простых темных самых разных рас, не меньше полсотни тысяч душ. Они заняли всю воронку вместе с широкой спиралевидной дорогой, тянущейся от самого края до дна, заставили ее просторными палатками, будто пережидая что-то. Или ожидая. Темные просто так собрались в подобном количестве на светлой земле? Пускай даже столь бесполезной, хотя это еще больше лишало происходящее смысла.

— И вы их не трогали, — подвел итог Зербраг.