Indrik_2011_Yugoslaviya

Имеющиеся документальные материалы оставляют довольно неясным, какое именно решение указанного вопроса являлось главной целью Натлачена и Национального совета: состояла ли она в первую очередь в обеспечении того, чтобы при оккупации Словения избежала раздела между странами-агрессорами, а осталась единой территорией под единым управлением, по возможности - с использованием существовавшей словенской администрации, или же главным было значительно большее: создать под гитлеровской эгидой формально самостоятельное государственное образование, подобное НГХ, а еще лучше - подобное Словакии, которое бы стало участником «оси». В историографии фигурируют разные версии на сей счет. К тому же, согласно одним историографическим интерпретациям, каждая из названных целей была обусловлена словенскими национальными интересами, стремлением, насколько возможно, защитить Словению от жестокостей оккупации. А согласно другим интерпретациям, эти цели, а особенно вариант с созданием государства, диктовались исключительно интересами сохранения в той или иной мере власти прежнего правящего слоя, «предательской буржуазии», как нередко формулировалось при коммунистическом режиме официозной югославской, в том числе и словенской, историографией⁴⁶.

Но какими бы ни были сами цели и их мотивы, переговоры Натлачена, а затем и возглавляемой им делегации Национального совета с обоими упомянутыми выше югославскими генералами, продолжавшиеся до раннего утра 11 апреля 1941 г., закончились для бана и его сотрудников неудачей: генералы-сербы отвергли предложения Национального совета, ссылаясь на воинский долг и присягу. Впрочем, подчиненные им части к тому времени уже начали распадаться: военнослужащие, призванные с близлежащих территорий, стали расходиться по домам⁴⁷.

В этой ситуации утром 11 апреля Натлачен и объединившиеся вокруг него политики решили опубликовать заявление, что поскольку с провозглашением НГХ «все связи между Словенией и югославским правительством сделались невозможными» и «верховная государственная власть Королевства Югославия над Словенией фактически больше не может осуществляться», бан и Национальный совет «взяли на себя исполнение верховной власти на нашей территории и тем самым заботу о порядке и спокойствии и о дальнейшей судьбе нашего народа». Одновременно было принято несколько также предназначенных для обнародования постановлений о поддержании порядка и деятельности властей. В частности, офицерам и солдатам «нашей армии» на территории Дравской бановины предписывалось оставаться, до дальнейших распоряжений, в своих воинских подразделениях и соблюдать дисциплину. Полиции, персоналу органов безопасности и военнослужащим «словенских частей» вменялось в обязанность поместить на свою униформу «словенские кокарды и ленты». Одни из этих заявлений и постановлений, включая также заготовленное 10 апреля обращение бана и Национального совета по поводу предстоявшей оккупации, о котором упоминалось выше, были обнародованы по радио Любляны утром 11 апреля, а на следующий день -в газетах, другие обнародовать по радио не удалось, ибо 11 апреля около 9 часов утра радиостанция была разрушена бомбардировкой, и они публиковались лишь в газетах 12 апреля⁴⁸.

Весь день 11 апреля Натлачен пытался установить связь и вступить в переговоры с германским командованием. Он продолжил эти попытки даже 12 апреля, хотя уже вечером 11 апреля в Любляну начали входить итальянские войска, приступившие - по некоторым данным, вопреки ожиданиям Натлачена - к операции по занятию южной части Словении. Между тем гитлеровцы, чьи силы заняли северную часть Словении, отвергли переговоры с баном и Национальным советом. Сохранение территории Дравской бановины как единого целого с тем или иным собственным административным управлением, к чему стремилась словенская политическая элита, оказалось невозможным.

Наоборот, Словению разделили между государствами-агрессорами, а банская администрация и Национальный совет были оккупантами упразднены⁴⁹.

Наряду с комбинациями словенской верхушки, окончившимися в итоге крахом, некоторые обособленные маневры стали в ходе Апрельской войны предприниматься и в хорватской части югославского правительственного лагеря, представленной деятелями ХКП.