Indrik_2011_Yugoslaviya

К концу 1985 г. безработица составила 15 %, инфляция - 100 %, внешний долг приближался к 21 млрд. долларов США. Его обслуживание становилось для правительства неразрешимой проблемой. Особенно сильно кризис бил по положению слаборазвитых республик и краев³⁸.

Ошибки в экономической политике, эгоизм республик, мировой энергетический кризис привели к тому, что вместо ожидаемого экономического бума самый большой в истории Югославии инвестиционный вал завершился экономическим кризисом³⁹.

Но главное, стало ясно, что система объединенного труда и основанная на ней «договорная экономика» функционируют неэффективно. Это заставляло задуматься над пересмотром всей системы координат «карделевской Югославии». Однако коллективное руководство Югославии оказалось неспособным что-то кардинально изменить или предложить нечто принципиально новое. Вместо радикальной реформы союзные руководители смогли предложить лишь «Долгосрочную программу экономической стабилизации».

Эта программа была подготовлена после двухлетних публичных дебатов, главным координатором которых был словенский представитель в Президиуме СФРЮ Сергей Крайгер. Документ, объемом в 15 000 страниц, получил статус официального документа XII съезда СКЮ (1982). Однако труд Крайгера был компромиссным и неконкретным, фактически эта была очередная «лекция, которую элита преподавала самой себе, без каких-либо последствий»⁴⁰. Программа Крайгера не только консервировала существовавшее положение, но и с самого начала не выполнялась. Так, инфляция в 1984 г. была около 60 %, вместо запланированных программой 15 %.

Как отмечает Д. Йович, это были годы стагнации, когда «о реформах много говорили, но одновременно делали все, чтобы ничего не менять». Югославская элита сохраняла верность карделевскому проекту. В результате среди субъективных причин экономического кризиса на первом месте была идеология, которая вела к децентрализации и фаворизировала дробление югославского рынка⁴¹.

В стране резко усилились позиции национальных бюрократий («этнократий»). Возникла концепция «национальной экономики» (призванная заменить «договорную»), согласно которой каждая республика все необходимое для себя производила сама. Более того, республики начали вводить специальные меры для защиты своих предприятий от конкуренции с другими югославскими предприятиями. Это привело к окончательному экономическому обособлению республик. Хрупкий общеюгославский рынок стал на глазах распадаться на шесть республиканских и два краевых. Центральное правительство все больше теряло контроль над экономическими процессами, а республики набирали все больше иностранных займов, которыми не могли эффективно распорядиться. Затянувшийся экономический кризис на глазах превращался в кризис функционирования всего югославского государства, прождал другие кризисы, в том числе и в области национальных отношений.

В конце концов, по словам российского историка В.К. Волкова, «национальные проблемы превратились в „ось“ политической жизни страны» и «наблюдались повсеместно», когда началась «прогрессирующая дестабилизация федерации, когда происходила своего рода цепная и неуправляемая реакция нарастания национальных противоречий»⁴².

Ситуация еще более осложнилась из-за нового обострения обстановки в автономном крае Косово - самом слабом звене и Сербии, и всей югославской федерации. Если в период с 1931 по 1961 г. сербы и черногорцы составляли около 27 % населения края, то к 1981 г. эта цифра уменьшилась до 13,2 %⁴³. Славянское население края под давлением албанцев продолжало и дальше покидать Косово, причем во все большем масштабе.

В то же время албанское население Косово также чувствовало себя ущемленным по сравнению с другими народами Югославии. По численности албанцы занимали уже третье место в стране после сербов и хорватов, однако не имели своей республики. По уровню же жизни они прочно занимали в Югославии последнее место, на 60 % нужды автономного края обеспечивались за счет сербского и югославского бюджетов. Рассадником албанского национализма в Косово стал университет в Приштине, открытый еще в 1970 г. на базе филиала философского факультета Белградского университета.

В марте 1981 г., меньше чем через год после смерти Тито, в Косово начались волнения студентов, а затем прошли демонстрации с требованием предоставления краю статуса республики (а значит, и «права на самоопределение вплоть до отделения»). Это было расценено в Белграде как первый шаг к объединению Косово с Албанией. Демонстрации были разогнаны с применением военной силы, но с тех пор успокоения в крае уже не наступало. Относительный порядок там мог держаться только благодаря военному присутствию федеральных сил.