InDriver: От Якутска до Кремниевой долины

К 16-му километру праздник бега был для меня в самом разгаре, усталости я ждал, по опыту тренировок, не раньше 25-го километра. И тут началось: коллатеральная связка на колене, которая болела в самом начале моих занятий бегом в мае-июне прошлого года и никак себя не проявляла в этом цикле подготовки, начала подавать признаки боли и уже через километр-два разболелась всерьез. Темп упал до 6 минут на километр.

Здесь надо сделать важное отступление, чтобы пояснить причины возникшей проблемы. В Чикаго я бежал в Asics с толстой подошвой и сильной поддержкой ступни, кроссовки были подобраны под мои ноги. Я хотел в них же пробежать и в Токио, но на последних тренировках почувствовал, как сильно они давят на пальцы при дистанциях больше 10 км. Вспомнил, как было неприятно, когда на Чикагском марафоне оторвались три ногтя, и решил пробежать в намного более легких и тонких полумарафонках Adidas, в которых проблем с ногтями не было. Тем более что разница в весе кроссовок позволяет бежать чуть быстрее и уставать меньше: за время марафона эти 100–150 граммов складываются в экономию перемещаемого груза порядка 3–4 тонн.

Я читал предупреждения других бегунов в интернете и в книгах о том, что марафонки и полумарафонки на длинных дистанциях по асфальту лучше использовать только опытным бегунам с тренированными за годы бега связками. Виктор Салтыков то же самое говорил. Но я пробежал в этих полумарафонках на тренировках 30 и 35 километров – дистанции, близкие к марафонской, – без всяких проблем, пусть даже на беговой дорожке. По асфальту, думал я, тоже как-нибудь добегу. Плюс связки ни разу не побеспокоили за весь трехмесячный цикл подготовки. Да и вообще ничего не беспокоило. В итоге оказалось, что асфальт и беговая дорожка – две совершенно разные вещи. Как и кроссовки с поддержкой и без нее. Если вы бегаете всего год-два, полумарафонки и марафонки на длинных дистанциях на твердой поверхности лучше не использовать! Моя токийская история служит наглядным примером этому. С ногтями, правда, на этот раз получилось чуть лучше: оторвался всего один, пусть и с кровью (в Чикаго отрывались бескровно).

Итак, вернемся к забегу. Чтобы снизить боль в связке, выпил таблетку обезболивающего, которую взял с собой. На 20-м километре забежал в медпункт и перемотал колено обычным широким медицинским пластырем, не кинезиотейпом. При этом потерял минуты четыре на ожидание в очереди и заполнение анкеты. Хорошо, что не стал вежливо, в японском стиле, ждать, пока освободится один из докторов, не выдержал – схватил лежащий пластырь, сам перемотал ногу и сорвался дальше. Сперва стало чуть лучше, но потом боль начала расти. Где-то до 25-го километра бежал, сильно хромая, преодолевая боль, почти вприпрыжку. Скорость упала еще сильнее, до 7 минут на километр. Чтобы хоть как-то взбодриться, съел два углеводных геля с кофеином и прополисом, которые предназначались для последних километров. В какой-то момент был близок к отчаянию, даже на минуту перешел на шаг. Тут почувствовал, что сдаваться не собираюсь и буду биться до конца. Причем не только добегу, но и постараюсь уложиться в 4 часа. Быстрый темп первых 16 километров еще оставлял шансы на это. Снова побежал.

Через некоторое время увидел в руке у одного из болельщиков обезболивающий спрей-заморозку. (Зрители по всей трассе держат в руках то, что может помочь бегунам: очищенные мандарины и бананы, конфеты и колу, воду и помидоры черри.) Подбежав к нему, быстро заморозил больной участок и побежал дальше. И это помогло! Я бежал, почти не хромая, темп поднялся до 5 минут 45 секунд на километр. Через пять минут боль начала возвращаться, и я стал целенаправленно искать болельщиков со спреем в руках. И вот он: увидел пожилого японца с заморозкой, который, добрая душа, отдал его мне. Спасибо тебе, неизвестный человек, аригато!

Я побежал, держа спрей в руке и замораживая колено на ходу каждые три-четыре минуты. Где-то после 32-го километра к связке добавилась икроножная мышца на другой ноге, которая хотела свалиться в судорогах (тоже наверняка из-за полумарафонок), но заморозка помогла и там. После 35–37-го километра организм, кажется, смирился с тем, что хозяин твердо намерен добежать, и больше серьезных болей не было. Накатила обычная усталость последней фазы марафона. Единственное, так как гелей больше не осталось, я один раз остановился у очередного пункта питания, чтобы выпить изотоников и подкрепиться бананами. Остановка была буквально секунд на 10–15, но, когда побежал, связка заболела со страшной силой, и я решил больше не останавливаться до конца забега. Последние 5–7 километров я, собрав волю в кулак, побежал быстрее, с темпом примерно 5:25–5:35 на километр, несмотря на сильную усталость и пульс явно выше анаэробного. Меня гнало вперед то, что шанс уложиться в 4 часа сохранялся, но речь шла буквально о считаных секундах. Было бы очень обидно опоздать на минуту-две. Это как занять второе место на конкурсе неудачников.