Иней

Принцесса Клина поднялась со своего стула, глядя в камеру, и перекинула ноги через стол, пока её жёлтое платье волочилось за ней. Она соскользнула на пол, и её движения были элегантны, когда она приближалась к камере.

Открыв рот, она издала душераздирающий звук, потустороннюю песню, как будто ад подвергался мучениям, и все души скорбели на выходе. Жуткий ужас от этого звука пробрал меня до самых костей.

— Кристофер? — позвала она. — Кристофер, где ты?

Камера повернулась к худощавому мужчине с каштановыми волосами, держащему в руках микрофон. На его лице отразился абсолютный ужас. Принцесса Клина двинулась к нему, снова выкрикивая его имя.

— Кристофер?

Он с громким стуком уронил микрофон, но принцесса не обратила на это внимания. Она стояла над ним, и дрожащий звук в её голосе становился всё громче и громче, пока не превратился в невыносимый, кошачий визг.

Либо Кристофер, либо кто-то, кого он нежно любил, должен был умереть.

Когда камера вернулась к Клине, она, казалось, пришла в себя, и выражение её лица снова стало спокойным. Слегка улыбнувшись, она вернулась к столу и взяла золотистый торт. Она задумчиво улыбнулась мне.

— Торт действительно выглядит очень хорошо, не так ли?

Выглядя довольной собой, она вышла из комнаты.

Но продюсеры не обратили внимания на бедного Кристофера, потому что лакей уже заводил следующую принцессу.

Элис, принцесса клана Келпи, поспешила в комнату, держа в руках серебряный поднос под крышкой. Её волосы переливались поверх изумрудного платья, усыпанного крошечными жемчужинами. Когда она подбежала ко мне, её глаза были широко раскрыты, и она явно нервничала, пока ставила блюдо на стол.

— Ваше величество, — она опустилась в кресло, лучезарно улыбаясь мне, но её улыбка казалась вымученной. — Я принесла вам подарок.

Я ответил на её приветствие, как я надеялся, ободряющей улыбкой.

— Восхитительно, Элис.

Она сняла крышку с блюда.

— Это пирог с персиками. Мне говорили, что персики — ваши любимые. Я сама его испекла, — она взяла большую серебряную ложку и дрожащими руками начала накладывать мне на тарелку немного пирога. — Я собрала персики с деревьев в восточной оранжерее, — она запнулась, подбирая слова. Затем её лицо вытянулось. — Я собиралась взять к нему немного взбитых сливок, но, к сожалению, молоко прокисло, — она покачала головой. — Может, мне не стоит упоминать о прокисшем…

— Молоко было испорчено? — вмешался я, и чувство страха уже давило мне на плечи.

— Да, — она глубоко вздохнула. — Оно постоянно прокисает.

Я мрачно кивнул.

— Боюсь, боггарты. Они исчезнут вместе с другой тёмной магией, когда у нас будет новая королева.

Свет камина согревал её бледные черты.

— Я так рада, что вы позволили мне принять участие, несмотря на моё скандальное прошлое.

Я уставился на неё. Я буквально понятия не имел, о чём она говорит, и Элис не показалась мне скандальной личностью.

— Что ж, прошлое это прошлое.

— Видите ли, он был пиратом. Из клана Селки. И он чуть не украл мою честь, но вам не о чём беспокоиться, потому что мой отец спас меня до того, как я оказалась бы испорчена навсегда. Я плакала неделями, ваше величество. Я не ела и не вставала с постели. Моё сердце было полностью разбито. Потому что я действительно думала, что он любит меня, но оказалось, что он погубил многих наивных келпи, и ему нужны были мои деньги. Он оставил меня почти без средств к существованию.

— Вам не обязательно говорить мне это, — сказал я более резко, чем хотел.

— Но теперь у меня есть второй шанс полюбить, не так ли? И я бы очень хотела иметь детей. Как можно больше. Целый выводок крошечных фейри, бегающих повсюду, влезающих во всё подряд. Я бы научила каждого из них кататься на пони, а потом на лошадях. И я бы читала им каждый вечер.

«Но, дорогая Элис, настоящая любовь не входит в планы».

Когда прозвенел звонок, и Элис поднялась, чтобы уйти, моё настроение испортилось. Вся эта шарада была нелепой, как и сказала Ава в нашу первую встречу.

Мой взгляд метнулся к Сидок, входившей в комнату и нёсшей на блюде что-то похожее на сырой стейк.

Я ни за что на свете не стал бы прикасаться к этому, и я боялся, что мясо могло иметь человеческое происхождение.

На ней был маленький красный берет, покоившийся поверх гладких чёрных волос, и элегантное красное платье. Каблуки её внушительных чёрных сапог цокали по полу, пока она шла. Подойдя ко мне, она положила мясо передо мной, и ржавый запах крови ударил мне в ноздри.

Её ресницы были чёрными, как уголь, и необычайно длинными.

— Ваше величество. Вы помните, как спасли меня много лет назад? В Карнонском лесу, когда вы были на охоте. За мной гнались какие-то неуправляемые разбойники-Красношапочники. Вы убили их всех.

Из глубин моей памяти всплыло смутное воспоминание — женщина с чёрными волосами, в разорванном платье. Мчащаяся сквозь туман на полной скорости от трёх диких Красношапочников, чьи голые груди были залиты кровью.

Мои брови удивлённо приподнялись.

— Это были вы?

Она кивнула.