Инфер-9

– Э… как-то это… и ведешь ты себя не то чтобы тихо…

– Ага.

– Рекорды тут ставишь…

– Ага.

– Неплохо, в общем, ты в нашей толпе затерялся… считай, тебя никто и не вспомнит даже под пытками…

– Старался как мог, – усмехнулся я. – Так о каком прибыльном деле может идти речь, Вункс?

Разом позабыв обо всем остальном, он жадно выдохнул:

– Руины! Древние, мать их, руины! Тут есть одни прямо рядом – пара часов пути. Туда никто не суется, но старые люди говорят, что раньше там был какой-то подземный комплекс. И там могло уцелеть немало штук с древних времен – когда люди еще умели летать и трахать цифровых женщин… А что такое цифровая женщина? Она слаще? Красивее?

– Руины, – повторил я. – Совсем рядом… а почему туда никто не суется, Вункс?

– Так ведь обезьяны! Там их территория. И с этими мальдитос монос никто связываться не захочет… Ты ведь тоже не самоубийца?

– А хер его знает.

– Тут много руин. Не поверишь… но поговаривают, что тут где-то не так и далеко есть настоящий подземный человейник! И, может, даже не один! Говорят, в Клериатисе уже полгода собирается элитный боевой отряд! Там настоящие лобо! Они вроде как знают о месте, где рядом с ямами старых богов, прямо под водой, спрятан древний бункер с кучей самого разного ценного. Собираются вскрыть эту раковину и выковырять весь жемчуг. Представляешь?

– Ага, – кивнул я. – Притащишь еще вина, Вункс?

– Да конечно! Но вот с дублонами…

– Я плачу, – усмехнулся я, кивая на свой рюкзак. – Тащи еще пару бутылок.

– Понял, что я дельный парень и со мной есть о чем поговорить?

– В точку, – подтвердил я. – И скажи повару, чтобы приготовил еще пару кусков жареного мяса. И пусть куски будут свежими и жирными.

– Будет сделано!

Мой вечер закончился за полночь – после того как я вытряхнул из осоловевшего от вина и мяса Вункса все полезное. Раздобыл я и карту – примитивную, но, скорей всего, относительно точную. Скопировав карту, я улегся на ближайшие свободные нары и отключился. Снов и флешбэков не было.

А проснулся я за час до сигнала общей побудки, так что успел хорошенько размяться, прогнав кровь по чуть задеревеневшим мышцам. В одиночестве позавтракав яичницей и куском холодного мяса – денег с меня не взяли, – я занял свое место в гнезде на кунге фуры и погрузился в молчаливое ожидание, изредка делая глотки из большой глиняной кружки. Мысли в голову приходили разные – и я не отпускал ни одну из них, каждую хорошо продумывая. А думал я о тех тысячах километров, что мне еще предстояло преодолеть, как я это сделаю и почему я упорно цепляюсь только за сухопутные и воздушные варианты маршрутов, на подсознательном уровне отвергая морские. Вскоре прозвучал еще один протяжный и без нужды громкий сигнал, скрежещущие ворота распахнулись, и караван тяжело вышел в джунгли. Нам вслед кто-то ободряюще кричал – или посылал на хер, – но я не прислушивался. Еще одна точка на карте позади, и снова я двигаюсь дальше… к очередной темной башне из своего еще более темного прошлого…

**

Ревуны из Темного Леса срали много. И, похоже, делали это в одном и том же месте – над проходящей через их территорию дорогой, сделав из нее свой общественный обезьяний сортир. Невероятная вонь явилась вместе с до противности теплым влажным ветром, пришедшим из-под сени величественных деревьев. Воняло не просто дерьмом. Воняло тухлым не до конца переваренным мясом. Сидящие рядом со мной гоблины брезгливо сморщились, прикрыли хари ладонями и тряпками, внизу одно за другим захлопывались мелкие оконца. А я напрягся – потому как уловил в повисшем вокруг нас вонючем облаке едва заметный запах крови. А раз кровавые нотки пробились через жопное амбре… значит, крови было пролито много. Запоздало в ноздри пришел еще один знакомый запах, и я едва не заорал приказным голосом, но вовремя опомнился и просто уронил руку на плечо сидящего рядом притихшего Вункса. Парнишка откровенно страдал похмельем и последствиями ушибов: после вчерашней пьянки решил показать мне старый отцовский трюк, которым его папаша заарканил сердце его будущей матери. Трюк показал. И неплохо так приземлился на все пять точек – руки, ноги, харю. Если это их семейный ритуал по ухаживанию, роду грозит вымирание. Как бы то ни было, Вункс принял решение побыть на свежем воздухе и большую часть пути провел в полукоматозном состоянии. Толкнув его, я указал глазами на его оружие и демонстративно захлопнул щиток шлема.

– Да зачем? – вяло удивился он. – Тут всегда так воняет. Сегодня слишком сильно, но воняет всегда. Обезьяны хоть и тупые, но неуважение показывать научились… сучьи мартышки…

– Обезьяны какие угодно – но только не тупые, – возразил я, последовательно проверяя все закрепленное на разгрузке. – Но сейчас дело не в этом. И не в вони дерьма. Тут пахнет кровью, дымом и еще кучей очень знакомых мне запахов. Совсем недавно тут что-то очень сильно рвануло. И взрыв много кого убил.