Inferente. История одного письма (СИ)

— Для меня это был ад, — тихо сказала я, хрустя суставами пальцев и вспоминая, как каждую ночь просыпалась в холодном поту от кошмаров. И как отчаянно хотела попасть на «Рассекатель Туманов»… Или хотя бы увидеть его в небе.

— А мы даже не знали. По тебе ведь и не скажешь — даже раздражала своим вечным оптимизмом, — хмыкнул он.

— Иначе я просто рассыпалась бы, — признание само собой сорвалось с губ. — Я заставляла себя держаться молодцом, потому что у меня и выбора–то не было. Ты не представляешь, как я скучала по ним. Эти трое и наши воздушные корабли, до появления тебя и Флейм, были всем для меня. Мы мечтали, читали и летали вместе. Я не представляла, как можно жить без них.

— И всё же сделала это.

Откинув голову, я вперила взгляд в потолок и глубоко вдохнула.

— Только чтобы уберечь их.

— От чего?

— От меня, — сказала я, прикрыв глаза, а потом, опустив голову, добавила — От того, что я могла привести…

— Что могло быть настолько страшным, чтобы заставить отказаться от лучших друзей?

Ещё раз глубоко вздохнув, я посмотрела на Лиума. Дверь я за собой закрыла, а Пит уже домыл посуду и закрыл камбуз. Нас никто не мог подслушать.

— Мне непросто вспоминать об этом. Но ты заслуживаешь знать правду.

Парень удивлённо поднял брови, но ничего не сказал. Может, не хотел словами спугнуть мой настрой. Впрочем, сейчас вряд ли что–то могло изменить моё решение.

— И… Я не отказывалась от них. Но с одного события наше общение стало слишком опасным.

Прикрыв глаза, я начала свой рассказ. От воспоминаний по коже прошёлся мороз, будто влажный туман сумел забраться внутрь своими призрачными щупальцами.

— Это была сырая и холодная ночь. Я возвращалась с очередной сделки через доки. Пьяные драки, крики и зловещая тишина в переулках — всё, как всегда. Я шла по единственной освещённой улице, стараясь нигде не задерживаться. Но когда вышла на перекрёсток, встретила старика МакКензи. Что было странно, ведь к тому дню он уже неделю как умер, — признала я, заставив друга распахнуть глаза от удивления. — По сути, это и не было им. Из него сделали механоида — жуткое существо со страшными глазами, страдающее от неконтролируемой агрессии. Её он и выплеснул на меня.

— Как ты тогда выжила?!

— А я и не выжила, — сказала я, посмотрев на него стеклянными глазами и картинно склонив голову набок. — Я умерла там.

— Не смешно, — хмуро буркнул друг.

— Немного смешно.

— Ни капли.

— Зануда, — скривилась я, но нормально усмехнуться не смогла. — Но вообще–то, я и правда умерла там — прошлая «я». До того момента меня звали Небесной Лисицей, а потом пришлось сменить имя и не только. Но обо всём по порядку.

— Как ты выбралась? Они ведь очень сильные! — заметил Лиум.

— Ага, — кивнула я, потирая шею. На коже будто снова появились следы от хватки мертвеца, а в помещении резко похолодало. — Он пытался задушить меня. Конечно, отбиться я не смогла, и когда уже мысленно утвердила завещание и попрощалась с родными, он вдруг отпустил. Пока я пыталась выкашлять свои лёгкие, он таращился на меня совсем другими глазами. Такими… — я блуждала взглядом по комнате, пытаясь подобрать нужные слова. — Осознанными. И в то же время — совершенно несчастными и обезумевшими. Он смотрел на меня с такой мольбой, что слёзы сами собой лились. Но как бы я ни хотела, ничем помочь уже не могла. Механоиды обречены с самого момента своего появления.

Лиум был явно потрясён услышанным. Не обращал внимания даже на дождь снаружи и качнувшуюся лампу под потолком.

— А что… случилось потом? — осторожно спросил друг.

— Прибежали контрабандисты и заметили меня. Что самое худшее — узнали, потому что бывали в том же кабаке, где решались все портовые дела. Я начала убегать, и, в очередной раз свернув за угол, очень удачно упала в незакрытый канализационный люк. Они прошли мимо, но я поняла, что, не найдя меня, установят слежку за «Рассветным Путником». Так как дорога туда была мне заказана, я решила сменить имя и поехать туда, куда мечтала попасть, но боялась. А ещё — где меня не стали бы искать.

— На курс пилота в ГПУ, — закончил за меня Лиум.

— Именно, — кивнула я, и сделала глоток горячего чая. Он приятным теплом спустился по пищеводу, отгоняя зябкость.

— Но, погоди, откуда у тебя взялись деньги?

— Часть при себе, а всё остальное дал Дрейк, — ответила я с тёплой улыбкой. — Он тоже был в городе. Мы встретились, и я всё ему рассказала. Мне было так страшно, ты бы знал… Но он успокоил меня, заверил, что всё получится и выгреб все свои сбережения, лишь бы помочь. Я просила забрать хоть часть суммы из моих денег на «Путнике», но, похоже, он так и не сделал этого, — от этих воспоминаний на душе вдруг стало очень тепло.

— То есть, он знал, где ты, и ни разу не навестил за эти четыре года? — изумился друг.

Я помотала головой.

— Не знал. Я сказала, что пойду в университет на пилота, но не уточнила, куда именно. Зарегистрировалась под другим именем, хотя информацию об учащихся у нас и не разглашают. А ещё постриглась и перекрасила волосы в чёрный. И только на втором курсе вернулась к своему цвету, как ты помнишь.