Инферно

— А также новых мировоззрений, — добавила Сиенна. — Движение трансгуманистов вот-вот выйдет из тени и станет главенствующим. Один из его основных принципов состоит в том, что мы, будучи разумными существами, имеем моральное обязательство принять участие в процессе собственного эволюционирования, использовать наши технологии, чтобы развивать вид, создать лучших людей — более здоровых, сильных, с более высокой продуктивностью мозга. В скором времени будет возможно все.

— И вы не думайте, что такие убеждения находятся в конфликте с эволюционным процессом?

— Нет, — ответила без колебаний Сиенна. — Человечество развивалось постепенно в течение тысячелетий, изобретая новые технологии — трение палочек вместе, чтобы согреться, развитие сельского хозяйства, чтобы прокормить себя, изобретение вакцин для борьбы с болезнями, и теперь, создание генетических инструментов для того, чтобы помочь перестроить наши тела, с целью выживания в меняющемся мире. — Она сделала паузу. — Я верю, что генная инженерия является просто еще одним шагом в длинном ряду человеческих достижений.

Сински молчала, глубоко задумавшись.

— Так вы считаете, что мы должны принять эти инструменты с распростертыми объятиями?

— Если мы не примем их, — ответила Сиенна, — тогда мы будем как пещерные люди, которые замерзают до смерти, только потому что боятся разжечь костер.

Ее слова, казалось, зависли в комнате на длительное время, прежде чем кто-то заговорил.

Тишину нарушил Лэнгдон.

— Не хочу показаться старомодным, — начал он. — Но я вырос на теориях Дарвина и не могу не спросить, будет ли это разумно — пытаться ускорить процесс эволюции.

— Роберт, — сказала Сиенна, — генная инженерия — это не ускорение эволюционного процесса. Это естественный ход событий! Ты забыл, что именно эволюция создала Бертрана Зобриста. Его сверхинтеллект стал результатом тех процессов, которые описывал Дарвин… процессов эволюции. Исключительное понимание генетики не снизошло на Бертрана как вспышка божественного вдохновения… это был результат многолетнего развития человеческого разума.

Лэнгдон замолчал, очевидно, обдумывая сказанное.

— И как дарвинист, — продолжила она, — ты знаешь, что природа всегда находила возможность держать человеческую популяцию под контролем — чума, голод, наводнения. Но позволь спросить тебя вот о чем — возможно ли, что природа нашла теперь другую возможность? Вместо того, чтобы насылать на нас ужасающие бедствия и страдания… может, природа в ходе эволюции создала ученого, который изобрел новый метод уменьшения нашей численности. Не чума. Не смерть. Просто разновидность большей гармонии с окружающей средой…

— Сиенна, — перебила ее Сински. — Уже поздно. Нам надо идти. Но перед этим я бы хотела прояснить еще один вопрос. Сегодня ты неоднократно говорила мне, что Бертран не был злодеем… что он любил человечество и так страстно желал спасти наш вид, что смог оправдать столь решительные меры.

Сиенна кивнула.

— Цель оправдывает средства, — сказала она, цитируя флорентийского политического теоретика Макиавелли.

— Тогда скажи мне, — сказала Сински, — а ты веришь в то, что цель оправдывает средства? Ты веришь, что цель Бертрана — спасение мира — была столь благородна, что дала ему право выпустить вирус?

Напряженная тишина воцарилась в комнате.

Сиенна наклонилась над письменным столом, ее выражение лица усилило ее слова:

— Доктор Сински, я говорила вам, что считаю действия Бертрана безрассудными и крайне опасными. Если бы я могла остановить его, я бы сделала это с большим удовольствием. Мне нужно, чтобы вы поверили мне.

Элизабет Сински перегнулась через стол и аккуратно взяла обе руки Сиенны в свои:

— Я верю вам, Сиенна. Я верю каждому слову, что вы сказали мне.

Глава 103

Предрассветный воздух в Аэропорту Ататюрк был холодным и пропитан туманом. Легкая дымка покрывала и обволакивала шоссе вокруг частного терминала.

Лэнгдон, Сиенна и Сински приехали на городском автомобиле и были встречены сотрудником ВОЗ, который помог им выйти из машины.

— Мы всегда к вашим услугам, мэм, — сказал мужчина, провожая всех троих в скромное здание терминала.

— А что насчет мистера Лэнгдона? — спросила Сински.

— Частный рейс во Флоренцию. Его временные проездные документы уже на борту.

Сински признательно кивнула.

— А как на счет того, что мы еще обсуждали?

— Уже в процессе. Груз будет отправлен так скоро, как только возможно.

Сински поблагодарила человека, который теперь направлялся по бетонированному шоссе к самолету. Она обратилась к Лэнгдону:

— Вы действительно уверены, что не хотите присоединиться к нам?

Она устало улыбнулась ему и заправила свои длинные серебристые волосы за уши.

— В свете сложившейся ситуации, — сказал Лэнгдон кокетливо, — я не уверен, что заурядный профессор искусств может чем-то ещё быть полезен.

— Вы сделали достаточно, — ответила Сински. — Больше, чем Вы думаете. Как и…

Она хотела обратиться к Сиенне, но молодая женщина уже не находилась возле них. Сиенна была на расстоянии 20 ярдов, она в задумчивости остановилась у большого окна, ожидая посадки на борт С-130.