Инферно – вперёд!

Мимолётного взгляда хватило для того, чтобы Кёрк отшатнулся – зрелище, открывшееся его взору, отнюдь не относилось к приятным; так же поступило большинство присутствующих, за исключением профессионалов – судмедэксперта по фамилии Рейлин и Бранлоха. Эти двое представляли собой две противоположности: циничный, лысеющий, розовощёкий Дей Рейлин был настроен скептически и не верил в успех замысла, в то время как худощавый, всклокоченный Пат Бранлох просто излучал оптимизм. Роднила их, несмотря на диаметрально противоположное отношение к запланированному мероприятию, искренняя и бескорыстная любовь к науке.

Рейлин, внимательно осмотрев тело, начал диктовать что-то стоявшему рядом молодому человеку, судя по всему, ассистенту. Тот делал соответствующие пометки в формуляре, прикреплённом к папке пружинным зажимом.

– Костяк многократно переломан и удерживается искусственно, в результате косметических операций, включавших армирование стальной проволокой. Кожа изжелта-серая, высохшая. Жидкость, включая глаза, вытекла. – Рейлин пожал плечами, словно подтверждая, что перед ними действительно покойник. – Явные следы травм, несовместимых с жизнью; налицо процессы аутолиза и трупного гниения.

Бранлох, неприлично хохотнув, послал в бой своих лаборантов. Похоже, он был абсолютно уверен в предстоящем успехе. Проворные ребята в комбинезонах сноровисто установили свои ультракрасные лампы так, чтобы освещать каждый квадратный дюйм тела покойного.

На мгновение Кёрку показалось, что по лицу да Блуаха пробежала лёгкая судорога, – но, присмотревшись, он засомневался. Очевидно, имела место обычная игра света и тени. Рейлин, улыбаясь, вновь пожал плечами – «психофизика» Бранлоха решительно не оказала на труп ни малейшего воздействия.

Бранлох, однако, ничуть не унывал.

– А ну-ка, подключите радиоволны, высокочастотное излучение, сигнал «1»…

В последующие четверть часа он перепробовал и сигнал «2», и сигнал «3», волны разной длины – всё безрезультатно. Кинокамера, установленная оператором на штатив, бесстрастно фиксировала происходящее на плёнку. Кёрка посетила ехидная мысль: узнав о том, что ему угрожает дисциплинарная рота, учёный, вероятнее всего, покончит жизнь самоубийством. Интересно, выберет ли он при этом способ, который сделает невозможными какие-либо опыты по оживлению?

Бранлох, тем не менее, не демонстрировал и тени беспокойства.

– Хорошо, дайте-ка ему разряд, пусть, наконец, проснётся. – Один из техников поднёс две металлических пластины с ручками, изолированными резиной, к вискам покойного. Идущие от пластин провода заканчивались у электрического генератора; второй лаборант, установив на циферблате, регулирующем мощность, минимальное значение, выкрикнул: «Разряд!», – и нажал на кнопку. Послышался громкий треск, труп вздрогнул – но, едва короткий миг всеобщего испуга миновал, присутствующие смогли убедиться в том, что причиной движению тела стал мощный удар током, а не воскрешение.

Бранлох запустил сразу обе руки в свою, как всегда, взлохмаченную шевелюру и начал интенсивно её чесать. Теперь Кёрку стало понятно, почему причёска учёного всегда пребывает в таком ужасном состоянии.

– Не увеличивай мощность, нет, ты только уничтожишь материал – сказал он возившемуся у панели управления лаборанту. – Запусти сигнал «1» и синхронизируй его с радио- и ультракрасным излучением. Кёрк нахмурился: оживление да Блуаха, столь красочно разрекламированное Бранлохом, именовавшим себя не иначе как «отцом психофизики», пока что не состоялось; похоже, эксперимент в принципе не мог увенчаться успехом. В целом, это ставило под вопрос эффективность многочисленных изобретений и усовершенствований, столь поспешно запущенных в серийное производство по совету учёного. В этот момент что-то глухо ударилось о пол – соскользнул один из контактов, неловко закреплённых на голове покойного лётчика-истребителя.

– Вы видели? Он шевельнулся! – закричал Бранлох и подбежал к всё так же неподвижному телу. Его положение не изменилось ни на йоту.

– Он не шевелился – это контакт слетел. Все видели, что мертвец мёртв и остаётся мертвецом, и киноплёнка это подтвердит. – Мнение Рейлина, отражавшее более чем очевидные факты, разделяли многие из присутствующих, включая обоих генералов. Люди почувствовали себя глупо, поняв, что их втянули в нелицеприятную историю.

Если бы Бранлох был настоящим кадровым офицером, его бы уже оставили в этом склепе или в любом другом помещении наедине с заряженным пистолетом. Впрочем, едва ли этот прохвост водил знакомство с таким понятием, как честь – заново закрепив контакт, он опять принялся проверять все имеющиеся у него сигналы. Несколько радовало лишь то, что электрическая цепь работала исправно, а Бранлох не пытался всё сорвать и списать на поломку.