Информационная безопасность человека

Ложь в СМИ часто называют геббельсовской пропагандой, хотя она существовала задолго до Геббельса и не является отличительной чертой исключительно фашистских информационных технологий. В письме от 17 мая 1521 г. Макиавелли заметил: «Долгое время не говорил я того, во что верю, никогда не верю я и в то, что говорю, и если иногда случается так, что я и в самом деле говорю правду, я окутываю ее такой ложью, что ее трудно обнаружить». Строится прием по принципу: чем невероятнее ложь и чаще она повторяется, тем в неё быстрее поверят. Артур Кёстлер в «Автобиографии» описывает противостояние двух пропагандистских машин (коммунистической и фашистской) во времена испанской войны (1936 г.); примечательно, что обе базировались на лжи.

Журналистов-международников из СССР (были среди них и достойные люди) называли, как они сами в том признавались, помоечниками. И это закономерно – они должны были сообщать только негативную информацию и лгать. Об этом с иронией в книге «Американа» вспоминают П. Вайль, А. Генис, описывая разрушающееся здание в Нью-Йорке: «Это один из тех домов, которые охотно фотографировали советские журналисты, снабжая снимки зловещими подписями: «А всего в нескольких кварталах отсюда – богатые особняки пятой авеню…». Благодаря работе таких журналистов вся наша страна считала, что в Америке образование и медицинское обслуживание платные, негры бесправные, безработные умирают с голоду и т. д. Следует отметить, что для эффективной реализации этого приема необходима тотальная изоляция социума и абсолютная монополия государства на СМИ, то есть господство того, что Д. Андреев называл монокультурой, а А. Галич характеризовал строчками «И даже в области балета мы впереди планеты всей». А.Д. Сахаров в воспоминаниях констатирует: «Десятилетиями советским гражданам внушается, что наш строй, наша экономическая система, уровень жизни, социальная структура, система образования и здравоохранения и т. д. – несравненно превосходит то, что существует в мире капитализма».

Западные журналисты не оставались в долгу и отвечали встречной ложью: навязывали стереотип восприятия СССР в качестве страны вечно покрытой снегом, где по улицам бродят медведи, а единственной обувью граждан являются валенки, или как Верхней Вольты с ядерной боеголовкой. Ложная информацию распространяется повсеместно.

Соратник Гитлера А. Шпеер в своем последнем слове на Нюрнбергском процессе признал: «С помощью таких технических средств, как радио и громкоговорители, у восьмидесяти миллионов людей было отнято самостоятельное мышление». В упоминавшемся романе В. Войновича редактор районной газеты выходит на улицу и оказывается среди совершенно незнакомого ему мира: «На страницах его газеты жизнь рисовалась совершенно иной. Это была жизнь общества веселых и краснощеких людей, которые только и думают о том, как собрать небывалые урожаи, сварить побольше стали и чугуна, покорить тайгу, и поют при этом радостные песни о своей баснословно счастливой жизни. // Люди, которых видел Ермолкин сейчас, слишком уж оторвались от изображаемой в газете прекрасной действительности. Они не были краснощеки и не пели веселых песен. Худые, калечные, рваные, с голодным и вороватым блеском в глазах, они торговали чем попало: табаком, хлебом, кругами жмыха, собаками, кошками, старыми кальсонами, ржавыми гвоздями, курами, пшенной кашей в деревянных мисках и всяческой ерундой.»