Информационная война. Книга II

Кидяев: – Ты зачем повторяешь это все? Кто скажет-то? С ним никто говорить не будет больше. Все. Ты будешь. После выборов и до президентских ты станешь, тебя партия предложит, меня и тебя, двоих. Я тебе обещал, я тебя поддержу. Ты когда ездил, тебе что человек сказал? Я свое слово держу всегда. Ты свое сделай, как договаривались.

Чеботарев: – Я же с Неверовым не говорил об этом, он не сказал ничего точно.

Кидяев: – Ну, а тебе должны подойти сказать сейчас? Они не хотят пообщаться, чтобы ты расслабился. Человек сказал о тебе, у Володина был. Ваш пока сидит, ждет из-за стенки, когда ему скажут, чего да как, мы работаем с тобой. Но ты мне факты дай по нему. Готов человек сходить, но факты нужны. У тебя людей полно хороших. Ты за кого просил, мы ему должности дали. А где результаты его работы?

Чеботарев: – Вот он как раз и говорит, что вопросы появились…

Кидяев: – Потому что друг твой, между прочим, сдать тебя хотел. Под Никитина ложится. Он сдаст тебя, как Иуда. Это просто я вижу, что мразь человек, я потому что насмотрелся таких.

Чеботарев: – Может быть. Да. Вы когда к нам собираетесь?

Кидяев: – Не знаю. Я постараюсь, чтобы не забыли меня. Конечно, подвели меня с конференцией».

Для обсуждения двух любопытных распечаток я собрал «тайную вечерю». Пригласил к разговору специалистов и по юридическим, и по лингвистическим делам. Каждый заметил, что схожесть в языковой манере есть, в стилистике речи тоже есть. Совпадает постановка резких глаголов, наличие слов-паразитов. Однако никто из экспертов, сравнивая распечатку двух бесед, не взялся со стопроцентной уверенностью гарантировать, что это не подделка. Наоборот, у них были и сомнения, ведь при современной технике тот, кто хорошо знает Кидяева, запомнил манеру его разговора, кто имеет на него зуб, тот легко может смонтировать подобный диалог. За подтверждением достоверности «убойных» распечаток следовало идти либо в специализированную лабораторию, либо в суд.

Можно было и остановиться. Ведь наличие подобной беседы никоим образом не может ни отменить выборы, ни изменить их результат. Если распечатки окажутся с подлинным текстом, то кроме морального и нравственного вреда они для виновных ничего больше не принесут. А кто сегодня боится сторонних упреков, и кто страдает от угрызений совести? В политике это редкое явление. Но желая докопаться до истины, я все же отдал обе распечатки на экспертизу.

Пока специалисты изучали сомнительные бумаги, мне захотелось рассказать о них самому Виктору Кидяеву. Вдруг распечатки окажутся правдивыми? Тогда московский специалист по избирательным технологиям умерит свой пыл, побоится повлиять на искажение итогов голосования. Ежели это выдуманный компромат на Кидяева, то он объяснит, кто его заказал, возможно, попросит назвать фамилии тех, кто мне его передал, чтобы потом найти злопыхателя.

К моему удивлению, Кидяев не проявил никакого живого интереса к представленным ему материалам распечаток телефонных переговоров. Даже не взял их в руки. Лишь посмотрел на первые страницы. Когда я предложил переговорить с моим знакомым депутатом из Тамбова, он сразу отказался. Сказал, что вся эта история в прошлом. При этом добавил, что в курсе тамбовского скандала и читал перепечатку обнародованного телефонного диалога. Все это, якобы, происки недругов. На предложение прочитать новую ярославскую распечатку, также дискредитирующую его, он ответил, что прочитает ее тогда, когда я представлю по ней заключение экспертизы. Доказательств того, что он командовал на выборах полицией, не существует, так как он ею не командовал.

Это была наша последняя встреча. Мы договорились продолжить этот неприятный разговор после выборов уже в стенах Государственной Думы России. Перед тем как уйти, я вспомнил, что в тамбовской распечатке меня задела одна немаловажная деталь. Она свидетельствовала о том, как депутату В. Кидяеву удается добиться получения высокой должности для одного чиновника и лишить работы другого. Он даже кичился своими возможностями. И мне пришла в голову мысль поговорить с коллегой на эту тему. Только я развернул разговор о коррупции в рядах партии «Единая Россия», как собеседник сразу предложил привести примеры. У меня, как специально, были с собой газетные статьи, экспертные записки, результаты прокурорских проверок. Они касались известных в области политиков-единоросов Блохина, Осипова, Круглова, Лебедева, Малютина, Окладникова, Шмелева, Авдоляна. Весь этот компромат я передал Кидяеву, сопроводив его комментариями. Он тут же начал отбирать интересующие его бумаги. По ходу чтения передавал их секретарю для ксерокопирования. Я заметил, что особый интерес вызвали статьи из газет про депутата И. Осипова. Через месяц я понял, чем обусловлен был интерес к этой фигуре. Случайно или не случайно, но он не был переизбран на должность председателя областной Думы.

Перед самым окончанием выборов мне вдруг неожиданно предложили воспользоваться большими возможностями Виктора Кидяева.