Информационные войны

В Болгарии очень правильно уловили суть паблик рилейшнз в своем переводе этого термина как «общественной коммуникации». Их студенты, как и их коллеги в Москве, прошли только первые три курса. При этом в учебном расписании есть такие предметы, как Паблик рилейшнз в армии, Паблик рилейшнз в полиции, Паблик рилейшнз в межэтнических отношениях, Паблик рилейшнз в органах местного самоуправления. Следует откровенно признать, что это максимальный уровень представленности всей тематики паблик рилейшнз.Зав. кафедрой общественной коммуникации Софийского университета доц. Тодор Петев сказал в личной беседе автору, что они также ведут большую работу по переобучению военных политработников этой новой специальности в рамках военных учебных заведений. При этом первая книга по паблик рилейшнз на болгарском языке вышла лишь в 1996 г.

Справедливости ради следует отметить, что СССР обладал достаточно весомыми результатами по строительству своего имиджа (см., к примеру: Почепцов Г. Тоталитарный человек. Очерки тоталитарного символизма и мифологии. - Киев, 1994). Хотя, как считает Сергей Кургинян, СССР и проиграл третью мировую войну - символическую. Однако этот проигрыш в сильной степени был обусловлен внешним влиянием, внутри же страны позиции были иными. Вспомним и «Красная армия всех сильней...», и «чекисты никогда не ошибаются», и абсолютно положительный образ партработника. Во времена Щелокова МВД достаточно активно было представлено на кино- и телеэкране. Слова «Наша служба и почетна и трудна...» оказались знакомыми всем нам. И даже сегодня все с удовольствием продолжают смотреть, к примеру, сериал «Рожденная революцией». Всем были известны адреса «Петровка, 38» и «Огарева, 6» не только из произведений Юлиана Семенова. Для спасения имиджа Ю.Андропова в западный мир была запущена информация о том, что он любит джаз, виски и знает английский язык, все эти приметы должны были сделать иным его облик, вероятно, исходя из одной западноевропейской максимы, гласящей, что полиглот не может быть патриотом.

Россия до 1917 г. В прошлом также создавался достаточно сильный «имидж» военных, с одной стороны, и имидж властных структур (к примеру, монархии), с другой. Военная служба относилась к числу благородных, в отличие от штатской. Вспомним зафиксированное в литературе пренебрежительное отношение к «шпакам». Как пишет Юрий Лотман, «правительственная склонность к военному управлению и та симпатия, которой пользовался мундир в обществе, - в частности, дамском - проистекали из разных источников. Первое обусловлено общим характером власти. Русские императоры были военными и получали военное воспитание и образование. Они привыкли с детства смотреть на армию как на идеал организации; их эстетические представления складывались под влиянием парадов, они носили фраки, только путешествуя за границей инкогнито» (Лотман Ю.М. Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (ХVIII - начало ХIХ века). - СПб., 1994. - С. 25). Одновременно чисто мужской характер данной военной культуры проявлялся и тогда. «Гвардия аккумулировала в себе те черты дворянского мира, которые сложились ко второй половине ХVIII века. Это привилегированное ядро армии, давшее России и теоретиков, и мыслителей, и пьяных забулдыг, быстро превратилось в нечто среднее между разбойничьей шайкой и культурным авангардом. Очень часто в минуты смуты именно пьяные забулдыги выходили вперед» (Там же. - С. 43). Эта эпоха также дала такие военные личности, как Суворов и декабристы. И для декабристов, и для Суворова характерным становится строгий тип поведения («спартанское», «римское» в отличие от отрицательно оцениваемого «французского»). «Декабристов характеризовало постоянное стремление высказывать без обиняков свое мнение, не признавая утвержденного ритуала и правил светского речевого поведения» (Там же. - С. 334- 335). Это собственно мужской имидж, который естественно приложим именно к армии, в отличие от женского.

Западные страны. США серьезно подходит к проблемам ПР во всех областях. Есть данные по расходам на общественные связи в рамках Министерства обороны США. Эта астрономическая для нас цифра составляет 1,9 миллиарда долларов. Причем сюда включены всякого рода сопутствующие расходы, не носящие чисто военного применения. Так, 65 миллионов ушло на военные оркестры, 13 миллионов - на воздушные команды (вероятно, это нечто вроде нашего высшего пилотажа, выступлений парашютистов), 11 миллионов - на военные музеи и 1 миллиард на рекламу призыва (Seitel F.P. The practice of public relations. - New York etc., 1992. - Р. 413).