Инга. Общий файл

В соседней комнате мурлыкал телевизор. Было тут уютно и тихо. И на тахте, Инга только сейчас поняла и вздрогнула - валялась рубашка Петра, он в ней вчера был. Подняла на Наталью встревоженные глаза:

- Он тут, да? Ночевал тут?

- Да. Я удивилась. Потому и пришла сегодня, любопытно мне стало.

- А мне сказал, к другу уехал.

- Пустое, - Наталья махнула рукой, - соврал, чтоб ты не ревновала. Кому он там, у друзей-то. Нету у него сейчас друзей. Одни вон собутыльники.

Она подумала, что исповедоваться перед девочкой не хочет, да и не нужно это. Если не глупа, поймет сама, после подумает. А глупа - так к чему воздух сотрясать. Тем более, сама Наталья еще не понимает о себе-то. Но все равно сказала:

- Он сейчас попробовал выбрать дорогу. Новую. Но он всегда был слабым, понимаешь? И снова ищет, кто будет его толкать, тащить за руку, нести его горести всякие. Тебя выбрал. Я не пугаю, нет. Если бы мне сказала другое, про беременность свою, я б и говорила с тобой по-другому. А так - ты со мной честно. И я с тобой тоже. Я из-за него не состоялась. Как человек. Бросила институт. Стала просто женой. Жаловаться не буду, не дай Бог тебе узнать, каково это - быть женой художника и бабника одновременно. И сейчас я просто ушла в сторону, пусть, если решил, вытянет сам. А он видишь, опять ищет. Эх. Да что говорить. Да. Я его жалею. Но держать, утешать, вытирать ему сопли уже не могу. Пятнадцать лет только этим и занималась.

Инга молчала. Вроде бы красивая женщина напротив говорила ей правду. Ну может что-то умалчивала, Инга знает, так можно. Но ее правда была такой безнадежной. А он, она ведь видела его картины. И четко поняла разницу между теми, что были до нее, и этими, написанными в последний год.

- Он очень талантливый, - сказала, как попросила о чем-то.

Наталья кивнула, гладя плюшевый бок игрушки.

- Очень. Я знаю. Но пойми, это его путь и его ноша. Да что ты. Ты маленькая совсем еще. Точно решила не говорить?

Теперь кивнула Инга. И обе не стали проговаривать вслух это вот, женское. Два предполагаемых отца. Можно умолчать об одном, и вынудить Петра к каким-то действиям. Можно было бы. Но, признавшись Наталье, Инга все точки над "и" расставила четко. И та с удивленным уважением тайно разглядывала темное решительное лицо.

Встала, кладя на тахту слона.

- Поспи. Завтра все решим. Если надо, билет поедем, купим с тобой. Думаю, на текущие поезда - без проблем, или к проводнику я подойду.

У себя в спальне Наталья села перед зеркалом. Аккуратно снимая макияж, подумала об очевидном, таком простом, о чем в присутствии этой девочки не думалось, а без нее - пожалуйста: может быть, она вообще все врет, и через пару месяцев Петруша скажет, ах, прости дорогая, вот у меня новая молодая жена. Почти ровесница Лильки. Но мысль эта не взволновала ее, да пусть что хочет, то и делает. Может, оно и к лучшему будет, и она, наконец, отдохнет.

Наутро она снова кормила Ингу, картофельным пюре с тушеным мясом. Сидела напротив, поражаясь и внутренне смеясь сложившейся ситуации. Никогда раньше мужниных любовниц она в семью не принимала, хотя видела, так делают многие. Ее подруга, бывшая теперь, Ирка, куря на балконе, вполголоса как-то философствовала:

- А что такого-то? Все равно после к жене бегут, ах, моя родная, ах, милая, то все хлам и тлен, одна ты мне звезда путеводная. Ну, так хоть знать, с кем вошкается.

- Сводный отряд поблядушек Каменева, - усмехнулась тогда Наталья, - на первый второй рассчитайсь.

- Фу ты циничная какая, Натали.

- Уж какая есть, Ириш.

И вот теперь сидит напротив смуглая, беременная, возможно, от ее собственного когда-то возлюбленнейшего мужа...

- Ах, черт! - она со стуком положила на стол чайную ложку.

Инга перестала жевать и глаза сразу стали испуганными. Наталья махнула рукой, смеясь:

- Я так. Доедай.

Ушла в спальню, упала на мягкий пуфик, разглядывая себя в зеркале. Как ты сказала, дорогуша? Привычное такое - возлюбленнейший... Смеялись еще, вместе, после любви. А теперь вспомни, как он тебя обкладывал сетями, как настойчиво добивался. Пару лет потратил, чтоб завоевать. И точно ли ты его так сильно любила? Или как в том анекдоте, решила, ему проще дать, чем объяснить... Он тебя взял по всем правилам крепостной осады. Потому что он так хотел. И был в этом методичен и терпелив, упорен и энергичен.

- Твою бы энергию, Петенька, да в твой бы талант, - сказала зеркалу.

В мастерских стояла сонная тишина, хотя давно уже прошло утро, и время нехотя подбиралось к полудню. По лестнице они поднимались вместе. Наталья, идя позади, сказала вполголоса:

- Я тебя доведу и уйду. Чтоб никто не зацепил вдруг. Если надо будет, насчет билета, звони, поняла?

- Да. Спасибо. А ему... - Инга замялась, у входа в гулкий большой зал, - если он спросит, я где ночевала, что сказать?

- Да скажи правду. Делов-то, - Наталья подбадривающе улыбнулась, осторожно обходя рассыпанные на полу грязные пластиковые тарелки.

Дверь в мастерскую Петра была прикрыта, и, берясь за ручку, Инга повернулась в сумраке коридора.

- Спасибо вам, Наташа. Вы хорошая.

- Иди уже.