Инициация

Сам момент перехода он пропустил. Глаза укрыла пелена, толкнулись болью раны, и пространство изменилось. Мягкая поступь лошади сменилась отчетливым цоканьем копыт. Помотав головой, Николай вернул себе ясность мысли. Он ехал меж каменных угрюмых стен ущелья. Холод и редкие звезды выступали его попутчиками. Заунывно посвистывал ветер.

Горы. И не единого укрытия. Прямой луч дороги вел к далеким огням, кои регулярно затмевал угловатый силуэт. Затмевал недолго. Брошенный Охотником клинок исчез в тени противника; глухо ударило о камни тело. Вторая фаза плана.

Николай с толикой брезгливости раздел мертвеца и облачился в серый мундир. Натер лицо песчаной крупой, чтобы подъехать к пропасти уже в качестве слуги Палия.

С определением пропасти он поспешил. Горное ущелье упиралось в бесконечный провал, через который перекинут узкий перешеек моста. Далеко внизу клубился туман и что-то живое тенями скользило в сизом мареве. Охрана на перешейке отсутствовала. Не хватало только вывески «Добро пожаловать». Добро пожаловать в черный замок, венчавший одинокий утес. Из оконных проемов, светившихся алым, доносились скрипы и хлопанье крыльев. А вот десяток ящероподобных солдат у подножия замка, наоборот, вели себя тихо…

— Палий, — коротко сказал Николай охране. Краткость, говаривали инструктора, всегда в пользу. Краткости верят.

— За мной, — хрипло выдохнул один из охранников. И никаких вопросов, эмоции ящеров попросту не читались. Охотник сглотнул. Надежда и вера, толика расчета…

С натужным воем поднялась решетка, открыв доступ к мрачноватому тоннелю. Охотник удвоил осторожность: отсутствие серьезных препон на пути к Властителю могло закончиться плачевно. Никто во дворе, в замковых лабиринтах или при входе в тронный зал не удосужился спросить его о цели визита, точно гости прибывают в замок по десять раз на дню. Десять минут ходьбы и ни толики интереса…

— Иди, — проскрипел охранник, открывая дверь тронного зала. Величие и роспись дверных створок подчеркивали — за ними истина и власть.

— После вас.

Не будучи идиотом, Николай протолкнул служивого вперед.

Лязг, свист, хрип!

Одобрив собственную предусмотрительность, Рос скользнул под прикрытие трупа и ударил мечом нападавших по правому флангу. Бросился к ним, одновременно прикидывая расстояние до трона — ажурной ледяной конструкции. В ее глубине что-то шептал Палий. Через мгновение бормотание разродилось вереницей огненных шаров. Кромсая стены и пол, сгустки пламени отследили движения Николая и мгновенно превратили ночь в адский день. Взревело пламя, стремясь настигнуть человека.

Полигон «Огненный муравейник», схема «4-бис» и лёгкая усмешка инструктора, когда курсант докладывал о прохождении. То память и рефлексы.

Осознав степень угрозы, Палий юркой мышью рванулся к дальнему углу, где просматривалась крохотная дверь. При его приближении она вспыхнула небесно-голубым заревом.

Падение, уход в сторону! Преследуемый искристыми росчерками булав Николай уткнулся в чьи-то ноги, выполнил подсечку и сильным толчком взвился над противниками, в прыжке стремясь перехватить Властителя.

Он рухнул у начала тоннеля, использованного Палием. Сорвался в бег.

Стена безмолвно ощетинилась тремя пиками, за ними последовал отточенный диск-резак. Ловушки для новичков… На охотничьих инстинктах Николай своевременно избегал коварных сюрпризов. Пара царапин и отсеченный кончик уха не в счет — они не препятствовали ведению боя. А бой, скорее всего, намечался знатный, — понял Николай, достигнув небольшой округлой комнатки. Впереди обсидиановый алтарь, украшенный символикой из черепов и отвратительных звериных морд. Гигантские темно-коричневые свечи пляской теней добавляли обстановке зловещих тонов. Ну а то, что вытворял Палий… Он бесновался, разбрасывая туманные полотна.

Видимость стремительно ухудшилась. Но не настолько, чтобы Николай потерял ориентацию. Димповское зрение четко фиксировало броски противника и взмахи Черного Меча. В клинке Одеона таилась главная угроза, так что первый удар резанул кисть Властителя.

— Что?! — растерялся тот, не поспевая за реакцией Николая.

Смертоносный образ появлялся то позади, то справа, то перед лицом. Из небытия вынырнул кулак. От удара Палий распластался на алтаре. Ощутил кадыком острие стали и благоразумно замер. Он любил жить, а взгляд Роса сулил обратное.

— Погоди… не убивай, — забормотал он, часто сглатывая. — Ты ведь из-за блондиночки нагрянул? Убей меня, и она растворится в царстве Проклятых. Станет подчиняться приказам Одеона… Но если ты сохранишь мне жизнь, я помогу ей…

— Это само собой, — согласился Николай. — Знаешь, о чем я думаю? А не отрезать ли тебе яйца? Если найду, конечно. Пустячок, но согласись, воодушевляет.

Поверив в серьезность угрозы, Палий отнюдь не по-мужски взвизгнул:

— Я расскажу! Глаз…Глаз Одеона спасет твою подругу… Я видел глаз лишь однажды, в день, когда лицезрел Повелителя. Этот амулет избавит жертву клинка от рабского проклятия…

— И одарит проклятием нормального человека, — закончил Николай. — Как он выглядит?

— Похож на золотой диск…

— Где найти Одеона?