Инициация

Жар. Дыхание. Вспышка… Утро. Последовательность событий Охотника не устроила. Он собирался поговорить с девушкой, уяснить ее настрой и сделать определенные выводы. А на деле его выбросило за борт реальности прежде, чем он успел сказать хоть слово.

Он метнул руку вправо, рассчитывая найти Тэо… и нащупал пустоту. Отпечаток ее головы на подушке и несколько золотистых волос не в счет. Она ушла ранним утром по причине… О причинах только гадать. Ночью, в нирване, он едва не назвал Тэо Эдэей, далее одолел сон, и спал он отнюдь не с дочерью Рата. Может быть, она почувствовала?

Тихо отворилась дверь — ровно настолько, чтобы пропустить в утреннюю прохладу комнаты Тэо с подносом. Облаченная в непритязательное платьице она, прикусив от усердия кончик языка, двигалась к кровати. В ее присутствии морозный свет, лившийся из окна, мгновенно потеплел.

— У-у, ты проснулся… Испортил сюрприз. — Она забралась ему под бок.

В этот миг Николай осознал, что повернуть вспять не сможет. Тэо поймала его. В том, что ее отец не преминет воспользоваться обстоятельствами, сомневаться не приходилось. У Рата консервативные взгляды на брак и далеко идущие планы.

Николай улыбнулся куску пирога. Складывавшийся пасьянс запутан — не разрубить, не бросить, не проконтролировать.

***

Рат отыскал димпа в геральдическом зале. Минуту они постояли в тишине, изучая сумрачные портреты и гербовые знаки. Десятки предков — холодно, с ленцой, добродушно и безразлично — взирали с картин.

— Бол Кроитель Границ, — нарушил молчание Повелитель. Кончиками пальцев провел по рисунку. — Мой дед. Великий человек, но нрава — драконьего. Если кто перечил, отправлял на виселицу. Иногда жалел потом…

— И какие качества унаследовали вы? — усмехнулся Николай.

— Ответственность.

Факельное пламя затрепетало от легкого сквозняка.

— Хочу знать твои намерения касательно моей дочери.

Столь резкий интерес требовал незамедлительного ответа. «Что со мной?» — замер Николай. Вокруг — словно мир-декорация…

***

Королевская свадьба Брита — великолепное, красивое и захватывающее зрелище. Никто, будь то простой горожанин, лавочник, торговец, бродяга или крупный сановник не остался в стороне — пестрая толпа выплеснула на улицы города, украшенные четырехцветными стягами. Алое пламя, фиолет вечернего неба, зелень первой листвы и чернь ночи расписали дома. Звуки флейт и барабанов плыли меж стен — от таверны к таверне, с одной буйной площади на другую. Им вторили смех, гомон и жаркие споры среди зрителей и артистической братии, что оккупировала наспех сколоченные подмостки. Запахи вина, жареной, печеной, вяленой и тушеной снеди образовали над людскими волнами неистребимое ароматное облако, густевшее с каждым часом празднеств, с каждым новым разведенным костром, нагретым противнем или торговым лотком.

Ехать среди этого великолепия и не испытывать чувство голода выше человеческих и димповских сил. В желудке Николая периодически начинало урчать. С утра он, замотанный камердинерами и слугами, не позавтракал, в храме Тельсороната, который они посетили с Тэо, пищей так же не облагодетельствовали.

В храме пахло благовониями и святостью, источником которых, по большей части, выступал служитель культа Плодородия, — пресветлый ярип Арн — человек в белых свободных одеяниях и с золотым жезлом в руках.

По счастью, процедура благословения длилась недолго — порядка трех часов. Но из колеи выбила. В броне тесного королевского мундира, окруженный свитой невесты, сдавливаемый густым воздухом димп медленно вскипал. И не присутствуй рядом Тэо, церемония легко могла превратиться в боевую операцию. А так завершилась молитвой, по прочтении которой супруги заняли подготовленный экипаж, махнули на прощание святости и отправились ко дворцу, где намечалась заключительная часть свадьбы.

Они ехали по шумным улицам, преисполненным радостными криками и улыбками. Тэо улыбалась. Ради нее старался и Николай.

Пожрать бы… Он глянул на проезжаемые места. Уползало прочь белокаменное ущелье домов в лентах голубоватого дыма. Группы нетрезвых горожан, экипированных парадными бурдюками, толпились меж заваленных разномастным добром повозок. Обычный пейзаж…

Тэо в подвенечном платье — воплощенные в жизнь белизна и золото, мрамор и янтарь. «Жена», — мысленно произнес Николай, откидываясь на спинку кресла. В потерянный статус холостяка верилось с трудом, но факт оставался фактом — за руку его держала законная, по меркам Волонии, супруга. Она — предел желаний… Чьих? Охотник закрыл глаза. Он будет счастлив, потому как несчастливым быть не хотелось.

— Приехали, Повелитель.

Дверца экипажа величественно распахнулась, допустив к новобрачным весенне-летнее тепло и симфонию цветущего сада. Дворцовый парк алел яркими лепестками, роился сахарными оттенками бутонов и гремел фанфарами. Посыпанная зерном и цветами мостовая, ведущая от ворот до центрального портала, сама по себе произведение искусства. Обрамленная парковой зеленью, гербовыми стягами и слугами, она заставляла двигаться с подобающей важностью.