INKOGNITO

Я не стояла на коленях и не сосала ему, ясно? То есть физически да – как на работе. Но психологически – он ничего не добился. Ему не сломить меня. И почему-то кажется, что он в курсе этого.

– Очень красиво получилось, захрат альсахра, – шепчет хрипло Аарон, не отрывая взгляда от нарисованных стрелок.

Пальцы касаются очертаний моей груди и поглаживают… приятно. Такое приятное отвращение, да.

– Что это значит? – требую я. Перевести самостоятельно мне не удалось.

– Цветок пустыни, – мужчина переводит взгляд на мою грудь. Вижу как под ресницами вспыхивает пламя.

– Так мы не в Клеопатру играем? – фыркаю, пытаясь остановить мурашек на груди.

– Ты многогранна, Лейла, – Келлер ведет пальцами вниз моего живота. – И в этой многогранности такая объединяющая.

Господи… какое-то литературное сумасшествие.

– Образ Клеопатры однозначно твой. Цветок пустыни, который пророс через столетия. Таким женщинам, как ты – Лейла, поклоняются.

Ни капли иронии в его словах, представляете? На полном серьёзе говорит, касаясь пальцами моего клитора…

– Аарон, ты – больной… – это правда все, что я могу ответить. Потому что я пол часа назад на коленях перед ним стояла. Это такое вот поклонение мне?!

Нет, не понять мне его. Даже пытаться не хочу.

– Садись, захрат альсахра, и опусти ноги в чашу, – как ни в чём не бывало приказывает.

Садиться я так понимаю что нужно на постамент. Больше тут некуда. Я обхожу мужчину и сажусь. Опускаю ноги в чашу, чтобы это не значило. Аарон разглядывает меня, ведя большим пальцем по своей губе. Усаживается на колени передо мной.

Что, простите?

Охреневшая я, моргает так часто, что в глазах резать начинает. Келлер не замечает этого, потому что сосредоточен на моих ступнях. Берет в руки кувшин и начинает выливать содержимое на них. Аллах, это что еще за фокусы?! У меня прямо ступор… хорошо, что сижу.

Вода приятная, слегка охлаждающая. А еще ароматная. Мужчина промывает и нежно поглаживает мои ступни. Задумчиво склонил голову, наслаждается процессом. Поклоняется.

– Это что-то религиозное? – ворчу, а голос предательски дрожит.

Никто такого со мной не делал. Я и про колени. Я и про это… непонятное поклонение.

– Я не религиозен, Лейла, – с улыбкой отвечает Келлер. – Мытье женских ног мужчинами – это арабская традиция. Корнями тянется из Древнего Египта. У Клеопатры было много слуг, которые омывали ее ступни.

Рада за неё, конечно. А вот насчет себя… у меня вопрос:

– Если я Клеопатра, то кто ты?

– Скажи уже это слово, тебе же хочется, – ухмыляется как-то беззаботно Аарон, подняв на меня взгляд.

– Слуга… – произношу, не стесняясь.

Его нижняя губа растягивается. Мужчина лишь хмыкает и снова опускает голову, продолжая ритуал. Я как-то сильно обезоружена. Гораздо проще, когда Аарон ведет себя как сволочь. Тогда всё ясно и ощущения тогда понятны. Но когда он вытворяет такое… Не понимаю, в дичайшем замешательстве. Что это за болезнь такая?

Замечаю на своих ногах зеленые листочки, которые похоже толкли ступкой, и слегка помятые бело-желтые бутоны.

– Что это за цветок? – интересуюсь.

– Воаканга, – точно, он же говорил что-то такое…

Келлер поднимается, отодвинув чашу и кувшин предварительно. Тут же озадачивает еще больше – касается губами моих раскрасневшихся коленок. Это он так прощение просит или что за хрень? Голова кругом… еще и аромат этого цветка, кажется, что уже повсюду…

Он разводит мои ноги и оказывается между ними. Рука собственнически ныряет в мои волосы, чтобы обхватить затылок. Мужчина слегка путается в моих длинных локонах как будто бы специально.

– Что за шоу, Келлер? Что за фокусы? – не сдерживаюсь я.

– Не понравилось? – поднимает брови вместе с уголками губ.

– Всё, что было “до” – да, – отвечаю честно, ведь это и так очевидно.

Инстинктивно отворачиваюсь от него и поцарапанная щека оказывается перед его взором. Еще одно соприкосновение с его губами. Он нежно целует мои царапины и ослабляет хватку на затылке. Прижимается носом к моему уху и шепчет:

– Я действую лишь по воле своих желаний.

И что это значит? Что он в землю втоптать меня не против, но и одновременно ноги мне готов помыть? И что это, к черту, значит то??

Поворачивает моё лицо. Заглядывает в глаза. Вновь питается моей кареглазостью. Раскрывает ладонь, и я вижу цветок из кувшина. Аарон подносит его к моим губам…

– Это еще зачем, Аарон? – хмурюсь я.

– Воаканга поможет тебе расслабиться… – смотрит ожидающе.

– Обойдусь.

– Разве ты уже забыла про наш уговор? – не унимается. – Будешь влажной и Анубис не тронет тебя.

Словно по щелчку пёс подаёт голос. Я вздрагиваю, потому что уже почти забыла про то, что он здесь. Чёртовы проделки…

Вздыхаю и размыкаю губы.

Аарон проталкивает растение в мой рот. Жую. Почти безвкусно, но сочно. Глотаю, а он обнимает меня. Рука по-змеиному оборачивает мою талию. Мой подбородок оказывается на плече Келлера. Я не прикрываю глаз и вижу… Анубиса. Стоит на вершине лестнице. Сидит точнее. И смотрит на нас. Порыкивает что-то там, господи.