Инкогнито с Бродвея

– Вот! – обрадовалась я. – Это сухая краска. Точь-в-точь такую эксперт обнаружил на обуви покойной целительницы. Следователь, который ведет дело, решил выяснить, откуда взялся порошок, и узнал это сразу. На третьем этаже дома, где жила знахарка, идет ремонт. Хозяин квартиры купил краситель, а когда внес мешок в подъезд, тот разорвался. Случилось это вечером накануне дня смерти Вольпиной. Мужчина не удосужился убрать то, что высыпалось наружу. Понятное дело, все, кто потом входил в дом, уносили оранжевую пыль на своей обуви. Ты не исключение. Этот порошок превращается в жидкую краску при соприкосновении с водой. Но! Маленькая деталь: вода должна иметь температуру более тридцати градусов. Если попытаться развести краситель прохладной водой, ничего не получится, порошок просто будет плавать. Сейчас конец зимы, на улице лежит снег, который по сути своей вода, но очень холодная. Сухой порошок забился в протектор и благополучно добрался на твоей обуви до моей прихожей. Сегодня, придя домой, я обнаружила под вешалкой на полу малую толику пыли цвета апельсина. И вместо того чтобы взять веник, схватила мокрую тряпку. Причем я всегда мою плитку горячей водой. И что же произошло? Порошок превратился в краску. Еле-еле от нее избавилась, очень злилась в процессе уборки. Только завершила ее, пришел Степа, и я подумала, что это на его штиблетах была принесена краска, Дмитриев плохо вытер вчера ноги. Но нет, подошвы Степана оказались чистыми. Мои тоже. Оставалась только ты. И тут Степану позвонил Вадим Измирин, следователь, и кое-что рассказал. Упомянул и про оранжевую краску, предположил, что женщина, задержанная в квартире знахарки, точно испачкала ею свою обувь.

– К нам приходили из фирмы «Убьем всех», это они наследили, – заявила сестра.

– А на твоих ботильонах откуда цветная пыль? – прищурилась я. – Ты утверждала, что ни разу не появлялась в квартире бабы Тоси после того, как она тебя выгнала. Мешок мужик разорвал поздно вечером накануне дня гибели целительницы. Нет, ты точно там была. Не стоит лгать. Степан взял сейчас с твоей подошвы пробу, эксперт сравнит краску с той, что рассыпана в подъезде. Уверена, образцы окажутся идентичными.

Фаина молчала. Я убрала ботильоны на место.

– Идем далее. Криминалист выяснил: умершей «бабе Тосе» на самом деле было лет двадцать пять-шесть. На лицо девушки наложен профессиональный грим, который визуально ее состарил.

– Боже! – ахнула Фая. – Господи!

– То есть девица прикидывалась знахаркой, – не останавливалась я. – И возникли новые вопросы. Почему ты, тесно общавшаяся с Вольпиной, не заметила обмана? Зачем приехала к ней, нацепив мою куртку и шапку?

Фаина молчала.

Я села на табуретку.

– Ладно, сама объясню тебе, как развивались события. Едва я утром покинула квартиру, ты, схватив мою одежду, помчалась в дом целительницы, прекрасно зная, что старуха на самом деле молодуха. И явилась ты туда с намерением убить ее.

– Нет! – подпрыгнула на кровати жертва наезда. – Я не способна на это!

– Да ну? – прищурилась я. – А зачем понадобились мои куртка с шапкой, да еще такие приметные? Затем, что сестричка решила прикинуться мною, рассудив: если кто ее увидит и сообщит в полицию, можно будет сказать: «Куртка не моя, а Вилкина, это она лишила жизни бабу Тосю».

– Нет, нет, нет, – твердила младшая сестра, – вовсе нет. Моя одежонка страшная, рваная, в ней холодно. Поэтому я выклянчила твою.

– Ты все отлично рассчитала, – упрямо продолжала я. – Специально несколько раз звонила мне из квартиры с разными вопросами, связь пару раз обрывалась, я набирала свой городской номер, и ты отвечала. Я была уверена, что ты решила заниматься хозяйством и сидишь весь день дома. Но сейчас, когда мы ехали в больницу, Степан сообразил: звонок на стационарный аппарат можно переадресовать на мобильный. И телефонная компания, с которой Дмитриев незамедлительно связался, подтвердила: да, была проведена такая операция. Ты нарочно прерывала наши разговоры, чтобы я позвонила на домашний и сделала вывод: Фая находится в квартире. И муравья ты, по моей просьбе, конечно же, не измеряла, просто изобразила, будто ловишь его. В результате у меня действительно сложилось впечатление, что ты не выходила на улицу. На самом же деле ты вернулась в квартиру незадолго до меня. А утром ты спешно изменила цвет волос. Так, на всякий случай, вдруг кто видел тебя, косившую под писательницу, во дворе дома Вольпиной. Чтобы мы кардинально отличались, мол, Виола блондинка, а Фаечка-то у нас брюнетка. Мне же ты решила представить дело так, словно покрасилась в черный цвет случайно. Вроде ты увидела мой пакет с подарком от спонсора, в нем лежал тюбик, и ты им воспользовалась. С моего разрешения, разумеется. Да только вот беда! – не посмотрела внимательно на упаковку и стала похожа на ворону. Дорогая, почему ты молчишь?

«Больная» ничего не ответила.