Инкорпорация

Приказ Шелли был недвусмысленным. Офицер подал четкий знак рукой, что означало команду опустить визор. Но не видя, что второй лейтенант сам опустил бронестекло, Андрей точно засомневался бы в правильности понимания команды. Ливадов опустил визор. Как же вероятность радиоэлектронной атаки? После предыдущей у Француза чуть мозги из ушей не вытекли!

Раздался взрыв, Андрея сильно толкнуло в спину. Тяжелая штурмовая экзоброня морского пехотинца оставила Ливадова там, где он сидел. Он как скала! Но автомашине, за которой он прятался, досталось крепко. Подбросило, кинуло на спину бронескафандра и толкнуло вперед. Сверху посыпались каменные крошки; часть из них упала на стекло визора.

Команда опустить визор пришла вовремя! Ричард Шелли обладает настоящим звериным чутьем на опасность! Андрей осклабился. Он убедился в этом в очередной раз. Пока не выберутся отсюда, он будет слушать каждое его слово как никакое другое когда-нибудь слышанное прежде…

— Сука!

По позиции морпехов заработали автоматические гранатометы. Загрохотало со всех сторон: спереди, справа, слева, сверху и сзади… — разрывы буквально везде! Автомобили превратились в дуршлаги. Бронескафандры сечет осколками, но экзосистема держит удар. Андрей не чувствовал, что ранен. Выводимая на стекло визора проекция также сообщала, что он цел, а бронескафандр и экзоконструкция не повреждены.

Знатно лупят! Андрей выругался — громко, не боясь, что получит от господ офицера и сержанта за неуставное поведение. Он не думал о них. Крик и ругань помогли Ливадову выплеснуть из себя животный страх за собственную шкуру. Террористы продолжали шквальный обстрел, словно собрались сровнять с асфальтом позицию морских пехотинцев.

Сжавшись, как только мог, обхватив шлем левой рукой, Андрей сидел на бетоне и повторял, что все обойдется.

— Врете! — бормотал он. — Не возьмете!

Правая рука лежала на «125CN». Штурмовая винтовка для него — как палочка-выручалочка, за которую Андрей будет держаться до самого конца. Гранатометный обстрел — только прелюдия. Самая жесть начнется, когда террористы, или кто они там на самом деле, попытаются взять штурмом позицию уполовиненного отделения, а морпехи пойдут на прорыв.

Неожиданно обстрел прекратился. Стало тихо, только огонь горит в нескольких местах и чадит дым. Без герметичных скафандров уже бы подыхали от удушья. Шелли опять оказался прав, сукин он сын…

— Все целы? — Динамик шлема ожил голосом второго лейтенанта. Тут как тут, только вспомни его…

— Никак нет, сэр, — включился комендор-сержант.

Офицер грязно выругался. Тактическая система вывела сообщения о потерях. Немой замолк навсегда. Он сидел, уткнувшись лицом в колени, а по правой ноге стекала темная струйка, от которой уже набралась небольшая лужица. Визор на шлеме Глигона был поднят.

— Не исполнил приказ, — зло произнес в динамике Шелли, — он всегда…

Второй лейтенант не договорил. Подняв руку, он дал сигнал к активной обороне. Начался штурм! Вновь стрельба, по морпехам бьют исключительно пули. Вскинув винтовку, Андрей немного приподнялся над укрытием и открыл огонь. Несколько коротких очередей, чтоб не тратить впустую боезапас, и вниз. Сместился на метр за автомобилем — наверх, огонь двумя очередями и вниз — все по наставлению дрилл-инструкторов.

Долго торчать над укрытием нельзя. Технические системы прицеливания противника поймают тебя — и тогда конец. Андрей сместился в третий раз. Поднялся, выстрелил двумя очередями — и в укрытие! Сменил магазин.

Экзосистема сообщила, что Ливадов получил три пули. Все попадания с нулевой критичностью — броня не пробита. Твари! Андрей цел и невредим, однако знание того, что схлопотал уже несколько пуль, радости не прибавило. Террористы сжимают кольцо, медленно сближаются с позициями морпехов и не снижают интенсивность огня. Уроды! Обучены хорошо, никакие это не террористы: слишком слаженно работают. Спецназ Белой корпорации — это уж точно.

Андрей снова поднялся, выпустил в молоко две очереди и прыгнул вниз, а по шлему чиркнула пуля. Ливадов почувствовал ее без указания электроники. Шлем выдержал. Снова перемещение и огонь. В укрытие. Противник все ближе. Пятерым морпехам — половина отделения!.. — вооруженным только штурмовыми винтовками, не отбиться от двух взводов европейского спецназа. Что второй лейтенант? Когда сигнал на прорыв?

— Огонь! — Офицер словно подслушал Ливадова. Голос Ричарда Шелли в динамике был хриплым. — Продолжайте отстреливаться! Они должны подойти ближе!

— Ковбой ранен! — вклинился комендор-сержант.

Бывший ЧВКашник лежал спиной на асфальте, схватившись левой рукой за запястье правой. Второй лейтенант приказал Дюбува ползти к рекруту и оказать помощь.

— Выясни, к чертовой матери, что с ним!.. — зашипел офицер.

— Понял! — Комендор-сержант пополз к раненому.

— Огонь! — заорал Шелли. — Не спать, ублюдки!

Крик предназначался Андрею и Барни Бруксу, которые остались вдвоем против двух взводов спецназа.

— Чаще стреляйте! — Второй лейтенант поддержал рекрутов огнем.