Инкорпорация

Поменяв магазин, Ливадов выпустил по противнику три коротких очереди и снова схлопотал по шлему. Повезло ему, а Ковбою — не очень. Он сейчас мотает перед Дюбува башкой и показывает на правую кисть. Заживляющий раствор уже должен был залить его перчатку и рукав скафандра, а обезболивающее вкачалось в «тевтонца» лошадиной дозой, но дело плохо. Похоже, кисть перебита и не функционирует.

Дело дрянь! До рывка противника на позиции морпехов считаные минуты. Враг совсем близко.

— Ковбой! — Второй лейтенант повысил громкость динамиков, чтобы перекрыть нарастающий шум боя. — Считай, что искупил вину кровью!

— Есть, сэр, — безрадостным тоном ответил бывший ЧВКашник.

— Теперь бы выжить! Тебе и остальным, — второй лейтенант прокашлялся. — Бежишь по моей команде! Стреляешь левой рукой. Остальные бегут по второй команде! Я в центре. Комендор-сержант прикрывает левый фланг, Ливадов — правый! Русский тянет одеяло на себя!

Андрей процедил ругательство. Правый фланг — значит, бежать вдоль основных сил противника и получать больше других. И это называется «тянуть одеяло на себя»?

— Брукс! Прикрываешь отход! Мчишь за нами через минуту, как уберемся отсюда!

— Принято, сэр! — спокойно ответил рекрут.

Ливадов прикусил язык. Ему еще повезло, а Бульдог — смертник. Если кто-нибудь из морпехов вырвется на спасительный второй уровень, то это точно будет не Брукс.

— Всем! Огонь! — зарычал второй лейтенант.

Морпехи слитно выпустили короткие очереди по противнику. Террористы… Спецназ европейцев в двадцати — тридцати метрах! Поднялись!

— Ковбой! — казалось, что динамик шлема не выдержит рева второго лейтенанта. — Бегом! На второй уровень!

Бывший ЧВКашник неуклюже подхватил стодвадцатипятку — стрелять в таком положении у него явно не выйдет — и рванул к спасительному автомобильному подъему на верхний уровень подземной парковки.

Перемахнув на силе экзосистемы через разбитый в металлолом автомобиль, Ковбой побежал на врагов, которые отделяли его и остальных от спасения. Противник тоже сорвался с места, устремившись на укрытие морских пехотинцев, откуда только что выскочил один сумасшедший. Огонь по нему!

— Оста-а-альные! — тянул Шелли. — За мной!

Второй лейтенант, комендор-сержант и раб-рекрут вскочили на ноги, чтобы успеть выскочить за периметр автомобилей раньше, чем противник окажется внутри.

— Держись, Бульдог! — крикнул Андрей и взмыл кверху, оттолкнувшись от асфальта экзоскелетом.

Прикрывавший отход остальных Брукс ничего не ответил, сосредоточенно поливая огнем крупнокалиберной штурмовой винтовки бегущих на позицию террористов. Ливадов тоже стрелял. Патронов не жалеть! Заменив магазин еще в воздухе, Андрей приземлился в двух метрах от покинутой позиции. Тактическая система указала, что до подъема на второй уровень еще двести шестьдесят метров!

— Вперед!.. — голос Шелли зазвучал приглушенно.

Ливадов стрелял вправо и по фронту, угощая свинцом бегущих на него морпехов. Тяжелый штурмовой бронескафандр ежесекундно принимал десяток попаданий, но держал удары. Вторая винтовка за спиной тоже прикрывает. С тыла зашипела выпущенная по морпехам ракета, взорвалась внутри только что оставленной позиции, которая огрызнулась огнем. Бульдог еще там, а отведенная ему минута кажется вечностью, что оставит тут навсегда. Минуло всего несколько секунд!

Время стало тягучим, замедлилось. Ковбой впереди — в десятке метров от противника. Нужно поддержать его! Шансы на прорыв — только в стремительности. Перескочив через машины, Шелли и Дюбува оказались на земле через миг после Русского и, огрызаясь огнем, побежали за «тевтонцем».

Андрей дернул за ними и споткнулся через шаг. Правую ногу обожгло огнем. Сразу затем — бок и плечо. Он едва не полетел носом вперед, но удержался, устоял на ногах. Закричав от боли, стиснув зубы, Ливадов побежал за командирами. Выбросил пустой магазин, вставил новый и снова вскинул винтовку, не жалея себя. Вопреки боли, которая рвала руку и ногу.

Обдало холодом. В мышцы воткнулись иглы с обезболивающим, раны обволокло гелем, тоже холодным — заживляющий раствор законсервировал повреждения. Ливадов продолжил бой, почти не чувствуя боли и стесненности в движениях. Потом будет очень плохо — за все нужно платить, и обманутый медикаментами организм с лихвой вернет свое. Но это будет потом… Если будет.

Ковбой — все. Погиб. Первый попытавшийся прорваться из окружения морпех приковал к себе большую часть внимания противника и рухнул в считаных метрах от врага. Упал, израненный пулями в решето.

Трое других почти добежали до противника. Шелли и Дюбува вырвались на три шага вперед. Андрей зарычал, пытаясь догнать их, и почти в упор выстрелил в террориста. Противник совсем рядом! Упав на асфальт, Ливадов покатился по земле, стреляя короткими очередями, и сразу вскочил. Заменил магазин и открыл огонь, стоя на одном колене. Теперь внимание врага сосредоточилось на его фигуре.

Пули ударяли в кирасу и шлем, рикошетили от рук и ног. Броня держалась! Андрей увидел, что второй лейтенант и комендор-сержант расчистили путь: до подъема наверх — двести пять метров!