Инкуб. Книга 3 (СИ)

Вымотанные опасностями Ордуэльской трясины Юлиан и его компания проспали почти сутки. Перед тем как пуститься на поиски храма Кровавой луны, они посовещались. Предложение Раймонда — путешествовать под видом семьи небогатого вампирского дворянина, показалось им самым разумным.

Поскольку покрой эдайнской одежды отличался от одежды, принятой у жителей Ночного королевства, мужчины решили заняться грабежом. Конечно, можно было бы воспользоваться иллюзией, как предлагали женщины, но Раймонд заявил, что это ненадёжно; мол, здесь на каждом шагу встречаются те, кто владеет магией и вдобавок это слишком накладно для организма, поскольку всё время держит в напряжении.

Удача была на их стороне, и новоявленные грабители с первого раза обзавелись необходимыми документами и подходящим гардеробом. Перед тем как расстаться со своими жертвами, они не забыли подчистить им память, чтобы те не могли дать их описание. На всякий случай документы они тоже подправили (у Юлиана был талант и в этом деле) и, как выяснилось впоследствии, не зря.

Само собой, что новоявленное семейство Мальто возглавил Раймонд, а молодые лорды-вампиры и Цветанка стали его детьми. Впрочем, это мало чем отличалось от истинного положения дел. Остальную четвёрку нарядили рабынями-наложницами. Аделии и Руисе было строго-настрого приказано ни в коем случае не показывать свою принадлежность к ведовскому племени. С большей неохотой они пообещали не прибегать к колдовству, но при этом наотрез отказались расстаться со своими амулетами. Благодаря кайду Верховной ведьмы Аделия придала им вид безобидных безделушек, и вампир понадеялся, что их не раскроют при проверке.

Самая большая заминка вышла с Юлианом. Несмотря на уговоры, тот ни за что не соглашался присоединиться к славному племени наложниц, но совместными усилиями они сумели его уговорить. Раймонд дождался, когда поблизости окажется Цветанка, и взялся его увещевать: «Барон де Фальк, будьте же благоразумны! При помощи наведённой иллюзии мы можем придать вам вид вампира, но учтите, при тщательной проверке она может развеяться. Конечно, вы можете выдать себя за раба, но в этом есть своя опасность. Несмотря на строгость законов в Ночном королевстве, в виду военного времени вас может конфисковать командир любого отряда носферату, у которого случится недобор наличного состава».

Как и ожидалось, молящий взгляд Цветанки оказался самым весомым аргументом, и юноша нехотя нацепил на себя женскую одежду. Правда, поначалу размашистая походка и жесты выдавали его с головой. Но вскоре он перестал злиться и вместе с настроением к нему вернулись прежние актёрские навыки. Единственно, из него получилась чрезмерно наглая рабыня. Высокая гибкая красавица при каждом удобном случае норовила обнять и поцеловать свою госпожу, которая при этом мило улыбалась и даже не думала ставить нахалку на место.

В конце концов, Раймонду надоело призывать парочку к осторожности. В качестве альтернативы он предложил Цветанке переодеться мальчиком, чтобы такое поведение не особо бросалось в глаза. Сама по себе привязанность рабов к своим хозяевам-вампирам не вызывала большого недоумения, но такая свобода отношений между госпожой и рабыней не укладывалась в общепринятые рамки. С раннего детства девушек из семей лордов-вампиров воспитывали в строгости, требуя неукоснительного соблюдения правил приличия. В этом отношении с мальчиками было гораздо проще. Для поддержания воинственного духа, им многое сходило с рук.

К радости вампира, Цветанка послушалась, хотя в последнее время — уже к его неудовольствию — она частенько проявляла характер.

При виде хорошенького мальчика, красавица-рабыня захлопала в ладоши, а затем, недолго думая, подхватила его на руки и звонко расцеловала.

Довольная Цветанка обняла мужа за шею и насмешливо покосилась на Руису Файр, которая не сводила с них ревнивого взгляда. Не желая этого видеть, ведьмочка замедлила шаги.

— Что, инкуб по-прежнему упрямится и не желает замечать твоих пылких взглядов? — весело спросил де Фокс, когда они поравнялись.

— Чья бы корова мычала! Думаешь, никто не видит, что ты до сих пор пялишься на королеву? — не осталась в долгу Руиса.

— Неужели заметно? — огорчился де Фокс и, смерив её оценивающим взглядом, предложил: — Слушай, chica, как говаривал мой любимый профессор в Саламанке, «всё течёт, всё изменяется». Может, пришла пора поменять наши сердечные привязанности?

— Что, я слышу! — Руиса ехидно ухмыльнулась. — Кордовец, никак ты подбиваешь ко мне клинья?.. Ну, попробуй! Только учти, что ты абсолютно не в моём вкусе, — она прищурилась. — Кстати, я тебе не Руника, не смей называть меня chica.

— Карамба!.. Тогда ты не зови меня кордовец! — нашёлся де Фокс.

— Хорошо, не буду. Ну что, скрепим наш уговор рукопожатием? — предложила ведьмочка.

— Как хочешь, но, думаю, не стоит.

Тем не менее Руиса поплевала на ладошку и, вытерев её о покрывало, с готовностью протянула графу. Он поморщился, но всё же сжал её тонкие пальчики. Неожиданно она шагнула к нему. Это был долгий и по-настоящему страстный поцелуй.