Инкубья дочь

– Да ничего ты не понял, – безнадежно отмахнулся Грэй, моментально осознав всю тщету своих поучений. – Бери тигра и скачи в Ланью Тишь. Сегодня же. Сейчас. Сию минуту.

– А… – замялся вдруг Чет и многозначительно поднял вверх палец, – тут проблемка…

– Что еще?

– Моя тигрица вчера окотилась…

– Почему ты не следил за ней? Как допустил, что ездовое животное Ордена на службе умудрилось нагулять котят?

– Ну, тогда, когда я отдыхал с девочками в борделе, я подумал, что ей тоже не мешает оторваться и отправил ее погулять в лес, а там цыгане были с зоопарком… и с тем самым тигром, которого увели у меня год назад…

– Тогда пойдешь пешком, – сквозь зубы шикнул на парня епископ. – Ничем помочь не могу.

– Как это пешком? – возмущенно приподнял брови Чет. – Что про меня подумают люди? Святой Ныряльщик – и пешком?

Епископ покраснел, потом побелел от злости. Нужно было сдержаться, но где взять силы? Пресветлый! Где взять силы и терпение?

Почувствовав, что главный вот-вот взорвется, падре Оливер схватил Чета за шкирку и силой вытянул из кабинета. Уже за дверью, настоятельно подталкивая Зетту в спину, пояснил.

– Иди в дальние клети и попроси у смотрителя старую тигрицу, что у Ордена на пенсионном содержании. Ее зовут Вафля.

– Вафля? – лицо Чета недоумевающее перекосилось, но падре был настойчив.

– Все. Иди. В противном случае нам обоим попадет от главного.

***

Чет смотрел на тигра. Тигр смотрел на Чета. Вернее не тигр, а тигрица, древняя, как мир, с подслеповатыми глазами и шкурой вытертой, будто старый коврик. Вафля сидела в проходе между загонами и терпеливо ждала своего Ныряльщика.

Она давно забыла о героических походах, о бешеных скачках по лесам и долам. Увидев, а вернее кое-как разглядев пришельца, старушка благодушно поприветствовала его ласковым: «мур-мур-мур».

– Ты это, давай, собирайся – выходим! – недовольно проворчал Чет. – И без «мурмуров».

Он огляделся, бросил на перегородку седло, решив отыскать кого-нибудь из слуг, чтобы снарядили животное в путь. Никого не нашлось, даже уборщиков. В дальних клетях вообще убирались редко, там стоял аммиачный запах кошачьих лотков, перемешанный с вонью подтухшего мяса.

– Ладно, сам тебя оседлаю, – буркнул Чет, – поднимайся.

– Мур-мур, – отозвалась тигрица и легла.

– Ладненько, – злобно прищурившись, Зетта нахлобучил ей на загривок седло, застегнул под горлом наголовник с поводьями, – а теперь вставай. Вставай, говорю!

Вафля не встала, наоборот, повалилась на бок и принялась благодушно массировать лапами стенку. Чет скрипнул зубами от злости, смачно выругался под чьи-то сдавленные смешки, раздавшиеся за спиной. Обернувшись, Ныряльщик встретился взглядом с мальчишкой-уборщиком.

– Ты, господин, за щачло ее бери и ори прямо в ейную морду – она ж глухая, но по губам читает.

– За щачло – это как? – на всякий случай уточнил Чет.

– Это так, – мальчишка шмыгнул носом, прислонил к стене метелку, подошел к Вафле, схватив ее обеими руками за пушистые щеки, развернул к себе и крикнул громко. – Ва-фля! А ну, вста-вай!

Странное дело, но Вафля поднялась. Чет благосклонно кивнул мальчишке, взялся за седло, надеясь вскочить зверю на спину, а уборщик тут же предупредил его:

– Верхом не надо, не увезет.

– Что значит, не увезет?

– Свалится…

Так Чет и отправился на задание пешком. Не на тигре, зато в его компании. Уже на выходе из клетей он вынужден был уступить дорогу новому Эю, бывшему Трагеди Си – высокому статному красавцу с тоскливым взглядом, белоснежной кожей и волосами цвета темного золота. Ох уж этот взгляд: вселенская тоска, мировая скорбь, подчеркнутая черными линиями пересекающих сверху вниз веки татуировок – эдакий макияж в стиле пьеро.

Отряд Си Чет не терпел – мерзкая троица заносчивых карьеристов, жаждущих прыгать выше собственных голов. Кажется, им все-таки удалось урвать желаемое. Теперь Трагеди – господин главный, господин Эй, лицо и гордость Ордена, а его бывшие соратники Старлайт и Джой заняли вакантные места в отряде Би, на должностях верных советников и заместителей.

Глядя вслед сияющему всаднику на рослом молодом тигре, Зетта нахмурился. Как бы он не иронизировал по поводу гибели предыдущего Эя, этот новый нравился ему значительно меньше, чем несвоевременно ушедший Либерти…

«Зазнайка, святоша, девственник!» – лучи зла и ненависти, щедро посланные Четом в спину Трагеди заставили того недовольно обернуться. Взглянув на Зетту с нескрываемым пренебрежением, новый Эй гордо вскинул голову и, пришпорив тигра, вихрем умчался прочь.

Теперь у Трагеди было все – высшая должность в Ордене, лучший доход, уважение, почитание, статус и престиж. Ради такого не зазорно побыть зазнайкой и даже девственником, тем более, если это главное условие для вступления в элитные отряды.

А вот у Чета Зетты не было ничего. Ни высокого ранга, ни пафосного имени, ни ангельской внешности, но он умел обходиться малым и довольствоваться тем, что имеет.