Инквизитор

- Ты даже не представляешь, Спортсмен, что я с тобой сделаю, - тихим голосом говорил Крепленый в ухо Ласковину. - Но я тебе сейчас расскажу! Сначала мы приедем в хорошее место. Хорошее место, Спортсмен, тихое, как морг. Там я возьму ножик и буду тебя резать. Долго резать, может, ночь, может, две ночи. Я буду стругать тебя по кусочкам, как полено, ты слышишь меня, Спортсмен? Я буду отрезать от тебя по кусочку, а Чиркун будет прижигать паяльничком... чтобы ты не умер раньше времени, Спортсмен. Мы отрежем тебе пальцы, уши, нос, яйца тоже отрежем, но не сразу, Спортсмен, не сразу! Куда нам спешить? Сначала мы тебя опетушим, я и мои кореша. А потом начнем резать. И прижигать. И кормить тебя будем, Спортсмен. Отрежем кусочек - и сварим. И покормим. Мы будем хорошо тебя кормить. Ре-гу-ляр-но! Я сам буду тебя кормить, Спортсмен... Андрей плохо понимал, что шепчет ему Крепленый. Слова сливались в ровный невнятный шум, от которого усиливалась головная боль. Ласковин не знал, сколько они уже едут и где находятся. И не мог открыть глаза, чтобы посмотреть. Машина остановилась. Холодный воздух обжег лицо Андрея, когда его вытащили из машины. - Слышь, Крепленый, глянь, как его колотит! - сказал третий бандит. - Как бы не откинулся прямо счас? - Не откинется, - уверенно сказал Крепленый. - Спортсмены, они крепкие. Тащи его в гараж. Потягу скажи: пусть едет. А за нами - утром. И чтоб ни звука, усек? Андрея втащили внутрь, бросили на пол, навзничь. Подвешенная к потолку лампочка горела так ярко, что свет ее резал Андрею глаза даже сквозь веки. Один из бандитов сел за руль "вольво", и машина уехала. Двое остались с Крепленым, один прикрыл дверь гаража, второй запустил обогреватель. Крепленый налил себе стакан водки, проглотил половину, а остаток выплеснул Ласковину в лицо. - Херовый ты спортсмен, Спортсмен! - сказал он и пнул Андрея в печень. Трухлявый! Удар перевернул Ласковина на бок, и его снова вырвало. Желчью. С огромным усилием Андрей открыл глаза и увидел кусок серого бетона и какие-то расплывающиеся тени. Что-то твердое с тупой болью давило на ребра. Какой-то выступ на полу... Тот, другой, не приходил. "И не придет!" - вдруг понял Андрей. Он там, в ночных кошмарах, а здесь, в реальности, только реальные кошмары... Тупая боль сменилась острой. Металл, кусок металла или, может, кирпича, остро вонзался в бок. Андрей пошевелился, и боль ослабла.