Инквизитор

Ошеломленный уважительной формой приказа, Сквайр повиновался. Пятно переливающегося света вознаградило его усилие. Он прищурился и увидел Укитана и понял, что его зрение обрело новые качества. Бархатная мантия многочисленных конечностей калонги уже не казалась монотонной. Более теплые оттенки обозначали действующие конечности, пошевеливающиеся в соответствии с уникальной структурой множественной мозговой системы калонги.

— Вам следует научиться контролировать новые ощущения, — мягко упрекнул его Укитан, — иначе они сведут вас с ума.

— Террорист? — с трудом спросил Сквайр, уловив новые интонации и в собственном голосе, похожем на хриплое карканье.

— Наше оборудование защищено лучше, чем, очевидно, думали вы и и'Лиду. Такие неприятные инциденты случались среди студентов 6-го уровня, хотя аспиранты Сессерды редко делают попытки столь масштабного насилия. Пригодность и'Лиду вызывала у нас сомнения. — Укитан сделал паузу, и Сквайр понял, что сомнения касались и столь же ненадежного кандидата-соли. — И'Лиду не выжил.

— Реланин? — прошептал Сквайр, уверенный, что должен был умереть вместе с никли.

— Вы были заражены целиком. Раны на вашем теле ускорили проникновение реланина, и быстрота его усвоения, возможно, спасла вам жизнь. Это помогло вам добраться до сторожа, несмотря на тяжесть поражения.

Укитан провел мягкими усиками по шее и голове Сквайра, потом поднес шприц к его груди. Хотя вся процедура заняла не более наноспана, Сквайр почувствовал инъекцию так четко, как будто время замедлило ход. Его тело наполнила теплота, запульсировавшая одновременно с сердцем.

— Ваше тело справилось с испытанием и успешно адаптировалось, — заметил Укитан. — Вы первый из особей вашего вида выдержали такую мощную токсическую дозу реланина. Мы уважаем вас за то, что вы рисковали собой с целью защитить ваших товарищей-студентов. Никто из нас не мог предвидеть, что у вас хватит на это решимости.

Сквайр попытался засмеяться, но от усилия у него заболели легкие.

— Хорошая работа? — кисло осведомился он.

— Как благородный жест — да. В практическом смысле ваше самопожертвование было необязательным для нас и очень дорого обошлось вам, соли-лаи.

«Благородный и весьма болезненный жест оказался бессмысленным, — с горечью подумал Сквайр. — Я был глуп, думая, что калонги могут нуждаться в помощи соли».

Укитан использовал успокаивающие интонации, которыми калонги успешно убеждают низшие виды. Однако они не подействовали на Сквайра, мрачно ожидавшего объяснений вежливых манипуляций мастера.

— Ваше выживание потребовало биохимической обработки, чтобы приспособить вас к приему чистого реланина.

— К приему?

— Вы почувствовали инъекцию, которую я только что вам сделал. Мы подсоединили к вашему сердцу устройство, которое будет поддерживать внутри вас необходимый уровень реланина, через регулярные интервалы наполняя вживленный вам имплантант. Специальная нить направляет реланин прямо в емкость имплантанта. Поступление жидкости контролирует деятельность вашего сердца. Имплантант для вас вырастил один из наших врачей, Агурта-лаи.

— Значит, внутри меня ткань калонги?

— Никакая иная субстанция не способна эффективно удерживать реланин, а ваша биохимия адаптирована к состоянию, сравнительно совместимому с нашим. Постоянный контакт с нашими живыми кровяными клетками причинит вам определенные неудобства, но это лучше, чем смерть. Частота инъекций будет зависеть от внешних условий, но имплантант не слишком вам помешает. Разумеется, мы позаботимся о должном количестве реланина, чтобы поддерживать в вас состояние максимального комфорта.

— Благодарю, — буркнул Сквайр, неуверенный, следует ему выражать признательность или уныние. Он замечал стремление Укитана успокоить его и сожалел, что не может пойти ему навстречу.

— Так как у нас не хватает информации о действии на соли больших доз реланина, мы не можем предсказать длительный эффект. Химики-сувики и медицинские техники-абалуси уже обратились с просьбой обследовать вас, соли-лаи.

«Все-таки я мертв, — мрачно подумал Сквайр, — и ученым дюжины видов уже не терпится произвести вскрытие».

— Почему вы называете меня «соли-лаи».

— Потому что вы единственный почетный член Консорциума, принадлежащий к вашему виду. Мы удостоили вас этой чести как за ваш благородный поступок, так и за потенциал, который мы чувствуем в вас теперь.

— Но ведь я уже не совсем соли, не так ли, Укитан-лаи?

— Некоторые считают, что даже использование адаптатора делает всех членов Консорциума отчасти калонги.

— Разумеется, дело не в том, что я оказался дураком и пошел на бессмысленное самопожертвование. Вы обращаетесь ко мне подобным образом, так как я теперь частично калонги.

— Жизненная цель может быть достигнута кружным путем, соли-лаи, — отозвался Укитан, — но мы обсудим философские проблемы позже, когда вы как следует отдохнете. — Хотя ответ был уклончивым, пульс Укитана позволял расценить его как утвердительный.

Сквайр воспринял и сигнал пульса, и сопровождавшую его эмоцию, хотя едва ли мог определить источник информации.

— Я причиняю вам неудобства, Укитан-лаи.