Инквизиция и кошка 2: Кровавая жатва

— Сожалею, но больше у меня для тебя ничего нет, — он картинно покачал головой и пошел вдоль своих излюбленных стеллажей, оставив меня в гордом одиночестве.

Итак. Рукопись — это подлог или всё же привет от учителя?

Глава 19. Попались!

Оставалось около недели до арены. Я готовилась, пока была возможность: инквизиторши притихли и не терроризировали по делам служебным, а дисциплины, которые нужно было закрыть, я сдала без проблем.

Оставалось только зельеварение, когда-то преподаваемое профессором Юнгом. Сейчас же на теплом местечке основательно закрепились Вилла и Курт. Завтра должна быть сдача, но я хотела пойти более простым путём: заглянуть в преподавательский корпус и с глазу на глаз попросить поставить итоговые оценки без моего присутствия. Оружие, которое я собрала на замену катарам, требовало большой сноровки. Владение хоть и относительно легко мне давалось, но тренировкам пришлось посвящать всё свободное время.

Вечерело, и я, подгадав время, когда преподаватели должны уже были находиться у себя и отдыхать, беспрепятственно вошла в служебные хоромы с апартаментами.

Если кто и шикарно жил в школе, так это Высший совет. Обычные рабочие лошадки вроде тех же кураторов, глав кланов и учителей располагались в апартаментах, соответствующих их скромному статусу и положению. Редко когда молодой преподаватель мог позволить себе даже более-менее приличные двери с использованием кованых элементов, но, матерея, обязательно обзаводился предметами роскоши. И лишь члены Высшего совета при вступлении в должность получали всё и сразу: их отдельностоящие дома, облицованные натуральными и поделочными камнями, скульптурами и зачастую окружённые вечнозелёными садами вызывали почти мгновенный приступ собственной ничтожности смотрящего. Потому как даже наружная отделка уютного особняка стоила целое состояние.

Постучала в простую дверь пока ещё скромного преподавателя и навострила ушки. Ответа не последовало, но определённо в глубине комнаты происходила какая-то возня. Я повторила попытку, но и она не увенчалась успехом. Цокание, звук ёрзающего тела наводили на мысли, что меня не пускают сознательно. Потянула за ручку, створки бесшумно открылись и я, по привычке тихо ступая, миновала комнату для гостей, следуя на звук.

Картина, представшая моим глазам вызвала смех и слёзы одновременно: тело лежало на кровати, красивое мужское лицо ничего не видело и не слышало, блуждающий взгляд был обращён к потолку, а женская пара рук усиленно наяривала тот самый огромнейший орган, куда направили излишки мяса уставшие ведьмы. Да, спелись, значит.

Я, побоченясь, застыла с усмешкой на губах в дверном проёме, не желая мешать процессу. Ибо неудовлетворённый мужчина хуже гарпии, обломится моя просьба ровно так же, как и их кайф.

Не прошло и десяти секунд, как акт самоудовлетворения увенчался успехом: Курт и вовсе закрыл глаза, поджимая губы, в то время как женская пара рук, на которую попал весь сок удовольствия ещё медленно, но со знанием дела, додавливала последние капли. Комната наполнилась резким, характерным запахом, что заставило меня скривиться. Почему-то я думала, что несчастных эта чаша минует.

Голова Курта откинулась на подушки, чудище несколько секунд пребывало в блаженстве. Преподаватель зельеварения повернул голову. Выражение лица Курта из сияюще-довольного тут же превратилось в очень и очень стесняющееся. Особенно тяжело ему было прикрыть пока ещё торчащий член, но, сев на кровать, в две пары рук Вилла и Курт тут же совладали с особенностью организма.

Я не торопилась заводить разговор, ожидая пока странное с точки зрения обывателя тело придёт в себя после эмоционального взрыва. Наконец Курт, шумно сглотнув и пряча взгляд в пол, спросил:

— Чем обязаны?

— Привет, — дружелюбно ответила я. — Хотела бы попросить вас с Виллой об одолжении. Арена приближается, и мне нужно время на тренировки. У меня высокий средний балл по зельеварению, можно пропустить экзамен?

Сидеть в душной аудитории и тратить три с половиной часа на разглядывание спин сокурсников мне не хотелось.

— Нет, — спокойно сказал Курт. — Ты обычная ученица, и я не могу выделять тебя из толпы других. Надеюсь, ты меня поймёшь.

— Хорошо, — скорчила недовольное лицо я, и уже решила развернуться, чтобы уйти, но краем взгляда заметила резкое движение.

Пара женских рук залепила голове звонкую пощёчину.

— Кажется, Вилла со мной не согласна. Подожди, — преподаватель с виноватым видом погрузился в медитацию. Прошло совсем немного времени, и Курт заговорил: — Твоя взяла. Можешь завтра не приходить, поставлю тебе оценку в соответствии со средним баллом. Устроит?

Я кивнула, и мы тепло попрощались.

На следующее утро ко мне на всех парах, будто подгоняемая волшебной пыльцой лесных фей, в комнату влетела Марианна.

— Возрадуйся, воспитанница!

Я угрюмо пила горький кофе, морально готовясь в течение всего дня выкладываться в зале боевой подготовки. Радости рыжей ведьмы я не разделила, хотя из вежливости полюбопытствовала:

— Ты мне порошок от смерти на арене принесла?