Иннокентий едет в деревню

Сад ломился от яблок. Ступив в высокую, никем не кошенную, траву, я ощутил подошвами их гниющие телеса.

Яблоки пренеприятно чавкали, выбивались из-под ног. Куда бы я не шагнул, поскальзывался на их разлагающейся плоти. Давил их и сам давился от подступающей тошноты.

Но и на деревьях яблок было не меньше. Под их тяжестью ветки клонились к земле. Куда деть такую прорву от праведного гнева Лизетт, я не представлял.

«И за неделю не соберешь», – прикинул я.

Взгляд упал на подвесные качели. Я встал на доску и, смотря в небо сквозь листву, стал раскачиваться.

Ржавые цепи скрипели, яблоня ныла, я улетал далеко-далеко от земли. Взмывая вверх, становился свободным от проблем. Я нашел лучший выход из положения, но ветка, к которой были привязаны качели, скверно затрещала. Я спрыгнул.

– Вот дурак.

Качели лежали на земле, яблоки гнили.

Яблоки гнили в моем саду, и я гнил вместе с ними. Гнил с самой сердцевины: вместо любви к настоящему испытывал неприязнь к прошлому. К яблокам, к червям, к самому себе.

Это никуда не годилось.

Я запустил руку в траву, преодолевая тошноту, нащупал крепкий плод, отряхнул его об штанину. Смело надкусил. Прожевал, проглотил. Яблоко было чистое: ни червя, ни червоточины.

Так все и началось.

3.3. Рождение сверхновой

3.3.0. Яблочный дракон

Перекусив бутербродом с печеночным паштетом, я взял плетеную корзину и уверенно направился в сад. Жаждал как можно скорее собрать яблоки. Нетерпение сводило мышцы, сжимало челюсть.

Я нагнулся и развел траву, что приходилась мне по пояс, рукой. Подобрал пару яблок и бросил в корзину. Снова отодвинул траву. Обжегся о крапиву.

Я поднимал яблоки без разбору, не брал лишь откровенно гнилые. Но плоды были крупные, и спустя несколько минут корзина наполнилась доверху. Пришлось взять тару побольше – огромный медный таз, в котором бабушка еду свиньям готовила.

Устав работать внаклонку, я сел на корточки. Сорняки лезли в глаза, нос и уши. Щекотали лицо. Царапали руки. Я нащупывая яблоки. Иногда слышал, как за спиной падают новые. Но, не обращая внимание, постепенно пробирался вглубь сада.

Когда место в тазу кончилось, я пошел в дом. Постелил на пол газеты и высыпал на них собранные фрукты. Вернулся в сад.

От долгого сидения на корточках по ногам бегали мурашки. Кожа чесалась, плечи и шея ныли. Теперь я жаждал наступления темноты, когда по праву смогу закончить работу и отдохнуть.

От крепкого яблочного запаха тошнило. Есть не хотелось. Хотелось пить. Я представлял воду. Воду в чайнике, в рукомойнике, колодезную в ведрах и дождевую в бочках под водостоком. Во дворе я набрал ведро прохладной дождевой и опрокинул на голову.

Всю ночь мне снились яблоки. Я срывал и срывал их с веток. На месте сорванного плода отрастало три новых. Яблоки в сухой ладони горели жарким пламенем. Я обжигался, ронял на землю, но что-то неудержимо заставляло меня тянуться к следующему плоду.

3.3.1. Зима в достатке

С утра от мысли о яблоках стало плохо. Мурашки все еще бегали по ногам.

«Можно продать яблоки на базаре, а потом целую зиму жить в достатке», – убеждал я себя.

Надеялся увидеть грандиозные результаты вчерашнего труда, вдохновиться на новые подвиги, но на полу лежали сморщенные, с гнильцой и темными пятнами на кожуре плоды.

Накануне я не присматривался к яблокам и подбирал с земли любые. Теперь взял за правило класть в таз здоровые, сочные плоды. Но, отбрасывая неподходящие в сторону, я снова и снова поднимал их для проверки.

Работа пошла медленнее. К вечеру я собрал два таза. Высыпал на пол. А утром увидел, что большинство яблок потемнело.

Что-то я делал не так. Но что? Не стоило класть яблоки на пол? Или надо было насухо вытереть каждое? Что бабушка делала с яблочным урожаем?

Я взял ближайшее к себе яблоко и откусил. Оно было кислое.

Крутя плод в левой руке, правой набрал запрос в гугле: «как хранить яблоки». Интернет не работал.

– Чего гниют? – переспросила Анна Павловна, когда я принес ее скотине таз дефективных плодов. – Откудова я знаю, чего?

3.3.2. Злостный разбойник

На следующий день я возобновил работу. Но решил собирать яблоки с деревьев.

Несколько часов срывал плоды, притягивая нижние ветки руками. К яблокам подходил критично, оставляя висящими маленькие, в точках, плоды. В таз я бросал большие, без видимых повреждений.

Руки ломило, ноги от усталости дрожали под моим весом. Но я не прекращал работу, делая перерывы только на легкий перекус бутербродами и чаем.

– С ума спятил?! – крикнула Лизетт, застав меня за работой. – Чего делаешь?!

– Собираю, – ответил я и кинул очередное яблоко в таз. Будто не этого она хотела?!

Лизетт в ужасе ахнула.

– Сколько?

– Ну, не знаю. Несколько тазов.

– Несколько тазов, – эхом повторила она.

– Да в чем дело-то? – спросил я.

– Они же спортятся!

– Почему?

В отличие от Анны Павловны, Лизетт что-то знала.

– Ты их перебил! – она опустилась на колени перед тазом и стала с нежностью перебирать яблоки. – Нельзя бросать.

Я подошел к Лизетт.

– Ладно, я больше не буду.