Инноминаты: Медный кубок

К концу дня я окончательно убедилась, что жлобское руководство свалило на дурочку-Танечку столько бумажной работы, сколько та только могла вывезти. Но со мной им так не повезло. За совмещение должностей им придётся доплачивать. Я-то могу отличить, где заканчивается грань делопроизводителя и начинается вотчина эйчара. И уж тем более не спутаю обязанности экономиста и бухгалтера с управленческими функциями.

На самом деле, подобным неофициальным совмещением грешат многие мелкие фирмочки. Объём работы не настолько высок, чтобы выделять отдельные ставки для кадровика, экономиста, финансового аналитика, секретаря и бухгалтера. Как правило, хватает двух человек, которые делят весь объём работы между собой за премиальную надбавку к окладу.

В очередной раз удивляюсь судьбе, забросившей меня сюда. Если бы пять лет назад мне сказали, что окажусь в подобной дыре, я рассмеялась бы в лицо. А теперь что? Плакать?

Нет, всё-таки, что пошло не так? За что мне это?!

Семён Семёнович

– Доведение до самоубийства. Вот только обвинения предъявить некому, – Вадим закинул в рот пару орешков. Бросив курить, он приобрёл раздражающую привычку постоянно жевать. В ход шло всё: семечки, арахис, курага, леденцы, солёные сухарики и многое другое.

– С чего такие выводы? – поинтересовался Семён Семёнович, в душе надеясь, что жевать вовремя ответа тому будет неудобно. Да и не вежливо разговаривать с набитым ртом.

– Смотрите сами, – Вадим поднёс ко рту очередной орешек, закинул, но жевать не стал, лишь посасывал его как леденец. – Нижний ящик забит факсами. На них покадровая распечатка с камеры-наблюдения какого-то офиса.

– Не этого? – Семён Семёнович уже сам заметил, что помещение на фото – незнакомый кабинет. И в нём происходило убийство или его инсценировка. Предстояло выяснить, было ли в действительности совершено преступление или это чей-то розыгрыш.

– Думаешь, жертву шантажировали? – Семён Семёнович не торопился хвататься за вывод, который так и напрашивался.

– Я тут поспрашивал. Никто не знает ни о каком убийстве. Правда, народ жмётся, а чего жмётся – хрен поймёшь. Коллектив-то женский в основном. Что у них там на уме?

В углу, возле стеллажа, заставленного папками, стояла корзина с мусором. Вадим не спеша прошёлся до неё и заглянул внутрь. Он с досадой цыкнул сквозь зубы. Видимо, здешние уборщицы вынесли мусор перед уходом, а нового ещё не набралось. Или же оперу курить жуть как хотелось, и вид мусорки напоминал чем-то о вредной привычке. Поэтому цыкал.

На стене прямо за спиной Вадима виднелся кровавый развод. По началу Семён Семёнович не придал ему значения, посчитав, что эксперты без его указки возьмут образец и в заключении напишут свои выводы. Однако за всё время, пока майор находился в офисе, никто не обратил внимания на столь яркий след.

– Семёныч, на что смотришь? – Вадим вдруг шлёпнул по стене ладонью. Как раз в том месте, где развод становился шире и имел более густой цвет.

– Так. Задумался, – нехотя ответил Семён Семёнович, невольно уставившись на проступившее после удара опера очертание арочной двери. Её словно нарисовали кровью, запах которой так и лез в нос. Однако сколько ни всматривался майор, ничего похожего на дверную ручку на стене не заметил. В голову пришла глупая мысль – постучаться.

Подойдя к Вадиму, что стоял прямо у нарисованной арки, Семён Семёнович внезапно засомневался в своём намерении войти. А потому встал как вкопанный в шаге от стены.

– Тайник ищешь? Или скрытую камеру? – подшутил опер и ещё раз похлопал по стене. Тут же от места удара побежали круги, как по воде.

«Дзинь-дзинь-дзинь! Дзинь! Дзинь-дзинь!», – знакомо прозвучали бубенцы над головой Семён Семёновича. Только очутился он не в баре Фаанга с эклерными диванчиками, а в каком-то пузыре. Влажные стенки вокруг то сжимались, стремясь задавить незваного гостя, то расходились, оставляя зазор, в который легко можно протиснуться бочком.

Семён Семёнович не на шутку испугался. Повертевшись на месте, он не придумал ничего лучше, чем начать протискиваться вперёд. Шаг за шагом…

Арей Фаанг

Арей Фаанг смотрел на бессознательное тело майора. В голове копошились нехорошие мыслишки. Однако уговор есть уговор. В следующий миг над телом Семён Семёновича склонилась крепкая женщина в сатиновом сарафане16, надетом поверх льняной рубахи.

– Вы ж не серчайте, барин. Пол мокрый, – виновато проговорила она. – Она как вас зашибло-то.

– Марья, – не то спросил, не то позвал Семён Семёнович.

– Ото кто ж? – откликнулся Арей Фаанг в облике простолюдинки. – Вы бы не лежали так. Сыро ж. Застыните.

– Марья… – приоткрыв глаза, майор пытался оглядеться.

– Аграфена Ляксандровна спрашала за вас. Мол повернулись али нет. От зарадуется, – простолюдинка потянула Семён Семёновича за руки и, подхватив под спину, усадила на полу. Майор в полной прострации таращился по сторонам.

– Грушенька? – прищурившись, он вглядывался в сидящую неподалёку Руфину.

– Дынька, – прыснула та и, тут же сжала руками свои груди, наглядно показывая, о чём идёт речь.