Инноминаты: Медный кубок

Мгновенно пришедший в себя Семён Семёнович подскочил на месте. Да так резко, будто испугался надругательств с её стороны.

– Какой бойкий, – похвалила Руфина и, протянув к нему руки, стала лишь больше кривляться: – Ну же, иди ко мне, мой дерзкий. Возьми сей дивный плод в свой сахарный роток. Почувствуй языком, как сладко, горячо и вкусно здесь.

– Упаси господи, – выпалил Семён Семёнович и осёкся, опасаясь женской ярости, которая, как водится, хуже атомной войны. Однако рыжая бестия лишь расхохоталась. Казалось, её нисколько не задели его слова.

– Ах ты, трусишка, – Руфина в мгновение ока очутилась возле майора. С игривой улыбкой она рывком приблизилась к его лицу и застыла. Внезапно её облик преобразился в нечто жуткое. Семён Семёнович отпрянул.

– Простите негодницу. Малость разыгралась, – извинилась Руфина с фальшивым раскаянием в голосе.

– Алист, выгуляй её где-нибудь. Нам с Семён Семёнычем нужно поговорить, – Арей Фаанг стоял за спиной рыжей бестии, держа руку в её кудрявой шевелюре. Он слишком поздно заметил намерения Руфины, а потому пришлось хватать дерзкую инноминатку за волосы. Иначе она растерзала бы майора быстрее, чем тот успел бы крикнуть: «Помогите!».

Теперь же Фаангу придётся доходчиво объяснить Семён Семёновичу, что тот сделал не так и почему…

3.1. Часть первая

Каким же долгим показался мне прошлый месяц. Я втянулась в работу быстро, но одна вещь… Даже думать об этом не хочу.

Как я и предполагала в самом начале, на меня свалили всю бумажную работу в офисе. Даже бухгалтерскую отчётность пришлось делать. Впрочем, зачем жаловаться? По большому счёту я полдня сижу в соц.сетях и пью кофе. Так что завалом работы, как говорится, не страдаю. А получать деньги за безделье оказалось приятней, чем за тяжёлый труд без выходных и проходных. Вымученная зарплата сейчас казалась мутным кошмаром из далёкого прошлого.

Теперь я понимаю дурочку-Танечку, для которой сплетни стали аналогом мыльной оперы для зачуханных домохозяек. Нет. Я определённо никогда такой не стану.

За спиной пискнул факс. Мои ноги похолодели и точно приросли к полу. Каждый вечер, стоило мне остаться в офисе одной, как этот «привет из прошлого века» пугал меня до чёртиков. Шурша, из аппарата вылез бумажный лист и скрутился в рулон.

Мне не хотелось смотреть, что в нём. Но… Всегда в голове звучит: «а вдруг там, что-то важное». После чего я срываю лист и заглядываю в него. И что? Там практически одно и тоже. Испорченные фото-сканы. Правда, в последние дни они стали более чёткими. Я уже могла разглядеть на них обстановку офиса, в котором сейчас работала. Узнала свой стол и стоящий вдоль стены несгораемый шкаф для бумаг. В моём кресле на фото явно кто-то сидел. Кто? Мне пока не удавалось разглядеть. Однако пугало совсем другое.

Из стены к спинке кресла тянулась какая-то размытая фигура. Изображение напоминало смазанный снимок человека в движении. Но кто может выпрыгнуть из стены?

Бред!

Между тем, меня начинала одолевать паника. Кто и зачем шлёт мне дурацкие факсы? Не давала покоя мысль, что в офисе произошло преступление и некий «доброжелатель» пытается предупредить меня, передать компромат. Нет! С компроматом лучше дела не иметь. Свои-то секреты опасны, а чужие подавно.

Но!

Любопытство не оставляло мне выбора. Я уселась в своё кресло и, развернув полученный факс, загнула его края так, чтобы он перестал скручиваться. В этот раз первые несколько фото-сканов оказались чётким. Я взглянула и…

На всех них был этот самый офис. В кресле за компьютером сидела я и просматривала некие бумаги. Из стены возле стеллажа с папками появилась серая тень, которая на следующем снимке уже имела очертания человека. «Призрак», прошёл мимо кресла и, дойдя до бочки с фикусом в углу, кажется, исчез. Хотя исчез ли он на самом деле… Я точно не знала, потому как остальные фото-сканы были неразборчивы. На них точно пролили что-то. И какие-то буроватые брызги вокруг… Кофе?

Успокоившись, я снова заглянула в полученный факс, но изображения на нём стали исчезать как на засвеченной плёнке.

С этого дня я начала оставаться допоздна. Ждала, когда офис совсем опустеет. После чего садилась в кресло и вслушивалась в тишину вокруг. Писк факсимильного аппарата радовал и пугал одновременно. Но снимки с каждым разом становились яснее. Я могла разглядеть больше деталей. А главное, сам фантом уже не казался серым пятном. В нём угадывалась женская фигура, причёска каре-на-ножке, на тонких пальцах светлым кантиком проступали ногти.

«Французский маникюр», – смекнула я.

Странно, но «призрак» ни разу не повернул голову в сторону сидящей в кресле меня. Он просто двигался от одной стены к другой.

Надежда не умирала. Ведь в факсе оставались ещё нераспознанные снимки…

Семён Семёнович

Семён Семёнович хоть и оклемался, но не мог понять, как оказался в кабинете Фаанга. Последнее, что вспоминалось – перезвон бубенцов и… кажется, дверь, нарисованная чем-то красным.

«Самоубийство!» – перед глазами тут же встал образ белокурой девушки, лежащей лицом на залитом кровью столе.