Читаем Иное утро полностью

За ее спиной появились еще три солдата и, так же одинаковыми секунда-в-секунду движениями проткнули силуэт матери. Тень упала со стула, после пропал стол, и, упавшая пепельница выкатилась из тумана. Хрустящим звоном она доехала до ботинка Тимии и остановилась ребром.

– Вот он, настоящий он. Ненавидел меня даже тогда, – хрипло сказала тень. – Помоги встать старушке, – из тумана, туманом же, вылезла серая рука тучной породы облаков осени, но Тимия лишь отшатнулась назад еще дальше. Женщина цокнула ртом и поднялась сама. – Да, вы оба только и хотите моей смерти.

– Ты мне безразлична.

– А? – она опять усмехнулась. – Да, да, говори все что угодно. Врать у вас в крови.

– Заткнись.

– Я знаю своего сына получше тебя, дорогуша, – тень поддалась вперед, Тимия еще дальше отодвинулась. Тень усмехнулась и пропала.

Тимия постаралась осмотреться вокруг, но все уже заволокло туманом. Справа, слева, сверху, везде была непроглядная белая пучина и только лишь один метр радиусом можно было что-то различить.

– Сдохни… – закричала мать Арфо сзади и хотела было напасть, но ее голос сразу же исчез в вскрике.

Тимия обернулась и увидела как руки тени проходили мимо воткнутых в ее грудь, ноги, и голову, электрических проводов, как ее глаза угольки бегали из стороны в сторону и как она хотела кричать, но не могла. Силуэт столбопробитого колосса ясно виднелся в тумане. В тишине он тащил свою жертву к уже открытой бездонной пасти. Тень рвала туман темными очертаниями пока они оба окончательно не пропали.

– Спасибо, – сказала Тимия в пустоту.


Минут через десять туман слегка опустел и опустился, но пройдя пару кварталов у Тимии появилась новая проблема – она была в окружении четырех монолитных домов вздымающихся вверх этажей на двадцать или более. Тимия прошла по периметру и не нашла ни единого выхода. Она была взаперти.

– Хватит, прошу тебя, Арфо, хатит, – сказала она смотря в белую высоту. – Ты не защитишь меня так.

Лишь тишина ответила собой.

– Ар…Марк, прошу, выпусти меня.

Опять ноль действий.

– Ответь мне зачем все это? Время нелинейно, просто выпусти меня отсюда. Или… или убей.

Тимия подождала с минуту глядя на показавшиеся из-за туч луну, но ничего не произошло и она ушла в центр. Сев и сложив под себя ноги она стала ждать перехода. Возможно Арфо еще не полностью владеет собой, или вообще его как “Арфо” больше нет. Надо просто ждать и надеяться на хоть на что-то хорошее в данной ситуации. Что-то звериное внутри говорило делать это.

“Почему, Макс? Почему я должна была идти с ним? И почему меня отрубили в лагере?” – говорила она себе.

Но ответ был на поверхности. Моря или разума Тимии – уже не важно. Она сказала Максу про свой сон, совершила ошибку, а безумный пророк воспринял это как… Хотя нет, это тоже не верно. Макс в свой последний час говорил что Тимия должна убить Арфо. Здесь что-то было не так.

“Зачем они держали меня взаперти? Сколько времени прошло? Макс ведь обещал переход в ближайшие двое суток, а я… сколько там прошло?”

Опять вопросы без ответов в мире где сама суть “логики” искажена. Время, мысли, реальность уже не имеют за собой смысла, и сам смысл потерял осмысленность.

“Но я тут, и я взаперти благодаря Арфо. Тот монстр убил… его мать? – Тимия покачала головой. – Врядли. Сомневаюсь что и слово “смерть” имеет смысл. Тоже неверно. Он бы тогда меня не спас. Он ли? Может это все слу… – Тимия бормотала себе под нос. – Ага, случайность, в этом то мире… Мне кажется я схожу с ума. – заключила она и упала на спину.

В высоте серебряным светом сияла луна, а за ней была черная бездна с редкими вкраплениями звезд.

– Ты значит решил построить новый мир? – Тимия подняла руку и стала смотреть на луну сквозь свои пальцы. – Неплохо. Ты сумеешь сделать красивый мир. Только… – из глаз неожиданно потекла одинокая слеза, – только я не буду тебя убивать. Не заставишь.

С неба начали падать одинокие снежинки. На руку Тимии попала одна такая, и ,без какого либо холода, она растаяла.

– Поработай над температурой, – сказала Тимия и повернула голову набок, – ты всегда был плох в фи… – на одной из стен монолитного здания появилась дверца духового шкафа размером с взрослого человека, – и ты плохо умеешь управлять реальностью, – завершила она свою издевку и молнией сорвалась с места.

Она бежала и видела как стены сужались.

– Нет уж! – закричала она, выставила руку вперед и сжав ладонь в кулак подтянула дверь к себе.

Ч3.

Тимия влетела в дверь головой вперед и пробороздила гнилой пол руками. Длинная и черная щепка болью тысячи солнц застряла в ладони. Глаза напитались красной яростью, все тело дрожало, но она молча смотрела на темный маленький силуэт впереди.

– Марк? – сказала она сжимая ладонь.

Светловолосый мальчик вышел из тени.

– Арфо, – он подбежал к Тимии и поднял ее руку к свету из грязного окна. – Хера ты словила тычку.

– Марк…

– Я Арфо, мне сейчас семь, а у тебя в руке огроменная заноза. Потерпишь?

Тимия бегала глазами с Арфо на свою ладонь и уверенно качнула головой.

– На счет три, – сказал он и вырвал занозу. – Три!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Что такое литература?
Что такое литература?

«Критики — это в большинстве случаев неудачники, которые однажды, подойдя к порогу отчаяния, нашли себе скромное тихое местечко кладбищенских сторожей. Один Бог ведает, так ли уж покойно на кладбищах, но в книгохранилищах ничуть не веселее. Кругом сплошь мертвецы: в жизни они только и делали, что писали, грехи всякого живущего с них давно смыты, да и жизни их известны по книгам, написанным о них другими мертвецами... Смущающие возмутители тишины исчезли, от них сохранились лишь гробики, расставленные по полкам вдоль стен, словно урны в колумбарии. Сам критик живет скверно, жена не воздает ему должного, сыновья неблагодарны, на исходе месяца сводить концы с концами трудно. Но у него всегда есть возможность удалиться в библиотеку, взять с полки и открыть книгу, источающую легкую затхлость погреба».[…]Очевидный парадокс самочувствия Сартра-критика, неприязненно развенчивавшего вроде бы то самое дело, к которому он постоянно возвращался и где всегда ощущал себя в собственной естественной стихии, прояснить несложно. Достаточно иметь в виду, что почти все выступления Сартра на этом поприще были откровенным вызовом преобладающим веяниям, самому укладу французской критики нашего столетия и ее почтенным блюстителям. Безупречно владея самыми изощренными тонкостями из накопленной ими культуры проникновения в словесную ткань, он вместе с тем смолоду еще очень многое умел сверх того. И вдобавок дерзко посягал на устои этой культуры, настаивал на ее обновлении сверху донизу.Самарий Великовский. «Сартр — литературный критик»

Жан-Поль Сартр

Критика / Документальное