Иногда и дилетанта полезно выслушать

Следующий день Михаил начал беседой с Семеном Михайловичем Левицким. Опер не сомневался, что слух о задержании его подельников и машины с «травкой» до Левицкого дошел еще вчера – почти день партийский ГАЗ-66, хорошо тому известный, и который он возможно должен был встретить, стоял под охраной возле милиции у всех на виду. Наверное, какую-то линию поведения за ночь «мешок» для себя определил, исходя из предположения, что если менты и догадываются о его связи с задерженными и их товаром, то ничего конкретного на него нет точно. И не сомневался, что разговор пойдет на ожидаемую тему.

Михаил же начал с другого. Заранее разложил на столе вещдоки – кусок рубашки, обнаруженный в комнате погибшего буровика, рядом в кучке срезанные с этой же рубашки пуговицы, изъятые в квартире Левицкого. И объяснил подопечному, что зря он надеется на ерундовое дело с какой-то «травкой»,на это хватит двух его подельников, нужные признательные показания уже давших. На Левицком висит другое: убийство в партии гражданина Мацурина.

Что-что, а такое услышать «мешок» не расчитывал и отреагировал ожидаемо: вначале онемел, побледнел, потом задергался. И не сразу смог ответить, что ни о каком убийстве не знает, а в партии сроду не был, потому что дел там никаких.

Пришлось объяснить, откуда кусок рубашки, что лежит на столе, и откуда пуговицы, с этой рубашки срезанные. А потом продемонстрировать две дырочки на куске ткани, и две пуговицы с кусочками ткани из этих дырочек.

Вот теперь Левицкий понял: попался! Причем попался капитально и откреститься от вещдоков, что лежат перед ним на столе, невозможно. И впал, как говорят в подобных случаях, в состояние прострации. В котором был на время отправлен в камеру, отдохнуть и придти в себя.

К этому времени начальник милиции созвонился с районной прокуратурой и доложил о задержании двух наркокурьеров с товаром и одного их сообщника; об изъятии на квартире последнего вещдоков, подтверждающих причастность этих же лиц к недавним убийствам в партии. И получил разрешение на обыски в их квартирах.

В данный момент майор Симонов с одним из подчиненных, при понятых, разбирался в квартире Левицкого. Очень быстро нашел журналы из той же серии, что в комнате Сычева на железнодорожном разъезде; что-то вроде черновых записей с фамилиями – он это сразу понял – местных наркоманов; и совсем неожиданно – несколько одноразовых шприцев и пакетик белого порошка. Уже к обеду стало ясно, что порошек героин, а шприцы – один к одному с теми, что в день смерти буровика Мацурина были найдены в его комнате.

В следующей беседе с гражданином Левицким Михаил к предъявленным ранее вещдскам добавил только что изъятые в его же квартире журналы определенного направления, шприцы и пакетик белого порошка. Но и «мешок» успел подумать и к разговору подготовиться, догадавшись об обязательном обыске в его жилище. Поэтому появлению порошка и шприцев не удивился, и даже использовал этот факт в свое оправдание. Признался, что снабжал знакомого наркомана в партии «травкой» и героином и согласен ответить по закону. И кусок рубашки к нему принес, потому что не было у того чем пол при случае протереть. То-есть, согласился, что Мацурина знал и иногда в партии навещал. Но к смерти отношения не имеет – человек сам себя убил, по неосторожности. Вот так.

Михаил подобных откровений ожидал. Действительно, на первый взгляд в смерти Мацурина все говорило о несчастном случае – человек задохнулся от своего же «косячка», когда отключился на кровати в состоянии наркотического отравления. Только, как Михаил разъяснил допрашиваемому, отрав-ление явилось следствием инъекции героина. А героином Мацурина снабдил Левицкий, и принес его вместе со злополучной тряпкой, которую использовать по назначению не пришлось – чистой была тряпочка, когда в руки опера попала, прямо как из стиральной машины! И что же выходит? А помог Левицкий законченному наркоману вколоть явно излишне большую дозу, и когда тот отключился – прикурил за него один из «косячков», принесенных с собой. Осталось положить его на матрас, что бы тот загорелся. Ну а три «косячка» бросил на пол рядом, для имитации чрезмерного увлечения «травкой». Тряпку же определил в коридор – сгореть случайно она не должна была ни в коем разе. Вот и получается, что смерть-то не несчастный случай, а продуманное убийство с определенной целью. Какой? Сейчас дойдем и до этого.