Иногда и дилетанта полезно выслушать

Для начала Михаил напомнил еще об одном убийстве в партии – горного мастера. И растолковал подробности: тогда орудие убийства было завернуто в кусок материи от той же рубашки, часть которой, как Левицкий только что сказал, он принес в комнату погибшего буровика. То-есть, и к убийству горного мастера Левицкий отношение имеет, через эту рубашку. Если не сам исполнитель. Но – расщедрился опер – в этом убийстве «мешок» скорее всего сообщник, лишал жизни кто-то другой. И кандидат на этого другого у Михаила есть. Вот только Фактов на него не хватает. А на Левицкого – сколько угодно. Рубашка-то фигурирует в двух преступлениях со смертельным исходом, и она – Левицкого. Стало быть, для следствия он и есть двойной убийца.

Вот этого «мешок» брать на себя не собирался. Но понял, что промолчит – получится, как опер пообещал. Повесят на него убийство горного мастера, и мотив найдут подходящий – чего между мужиками не бывает; и смерть Мацурина, только не как несчастный случай, а спланированный, отвлекающий от первого преступления шаг с целью запутать следствие, направить его в нужное преступникам направление.

Левицкий тут же сдал Сычева: это он убил горного мастера. Признание в грехе облегчает душу, даже если и грех-то не твой; делает человека более мягким, спокойным, и часто более сговорчивым. В этом Михаил убедился еще раз – Левицкий спокойней отвечал на вытекающие из признания вопросы, даже не очень для него приятные. Первый был именно таким: если Сычев убил горного мастера, то как мог сделать это один, не зная ни кто его жертва, ни где она живет и за что ее нужно лишить жизни? То-есть, у Сычева был сообщник, даже больше – организатор.

Левицкий роль ни того, ни другого брать на себя не захотел: во всем Сычеву помогал Коваленко. Точнее так: Коваленко руководил Сычевым: свозил в партию, показал будущую жертву и где она живет, определил время, когда легче всего совершить убийство, и разработал его схему. Он же приготовил орудие убийства – какой-то заостренный стержень, и сводил Сычева в степь, где тот был на время спрятан. В общем, организатор убийства горного мастера – Коваленко.

А за что? – сразу напросился следующий вопрос. Сказав А – скажешь и Б. Левицкий запираться не стал: горный мастер узнал, что Коваленко с друзьями снабжает Мирный «травкой», и пообещал рассказать обо всем в милиции. (Вот же гад! Не знал Слава ни о какой «травке», знал, что Коваленко украл у него ВВ!). И предложил человека убрать, иначе всем светят нары. А исполнителем определил Сычева, которого никто в партии не знал, не видел, и стало быть, на которого просто невозможно подумать.Для себя же обеспечил алиби, потому что работал у горного мастера шофером, и им милиция не могла после убийства не заинтересоваться.

Теперь для Михаила общая картина нескольких преступлений стала понятной. А по времени разговор пришла пора кончать. Но еще об одном, пока Левицкий следствию содействовал, опер не спросить не мог: А кто придумал трюк с рубашкой, фигурирующей в двух убийствах?

Левицкий недолго помялся, обдумывая ответ, и высказался, как он думал, с пользой для себя. Ну что рубашка в дело попала случайно. Сычев попросил во что-то железку, то-есть орудие убийства завернуть. Вот Левицкий кусок и оторвал, у него как раз оказалась старая, на выброс. А Коваленко придумал железку подбросить кому-то в партии, что бы следствие запутать. Железка, как и расчитывалось, попала в милицию, вместе с тряпкой. Но что-то там не срослось, запутать следствие не удалось.

А второй кусок этой же рубашки Левицкий принес Мацурину, пол вытирать – он уже об этом оперу говорил.Тогда же и «травку» принес, и дозу героина – на большее у буровика денег не оказалось. Только Мацурину он ничего не вкалывал и раскуренный «косячек» на матрас не ложил. Все погибший сделал сам, когда Левицкий уже ушел (Нестыковочка только: зачем курить «косячек» после героина, да еще увеличенной дозы?).

Михаил, конечно, последним откровениям допрашиваемого не поверил, и решил к этим вопросам еще раз вернуться. А сейчас отправил Левицкого в камеру на отдых, и собрался доложить начальнику, майору Симонову, результаты, расследования. Бот здесь-то и раздался звонок – это я из партии интересовался, как у опера дела.