Иногда Карлсоны возвращаются

Дрожа, точно еще чувствуя на своих оголенных платьем плечах липкие прикосновения пахнущей тиной смерти, Ирина вошла в каменный каземат касс кинотеатра «Иллюзион». Она взяла билет, даже не заглянув в афишу: ей было достаточно того, что сеанс начинается через полчаса. В ожидании фильма она сначала бродила по фойе, после ремонта посвежевшему, значительно изменившемуся, но все с теми же фотографиями чересчур, до приторности, красивых черно-белых звезд старого кино; потом взяла за буфетной стойкой стакан белого вина и пирожное-корзиночку. Горько усмехнулась: вместо ресторана… В ресторане платил бы, само собой разумеется, Турецкий, но на вино и сладости у Ирины денег хватало, и она, пользуясь извечным женским способом утешения, заедала семейную трагедию углеводами вплоть до третьего звонка. О чем был фильм, она не заметила: смутно вспоминалось, что на экране метались черно-белые испано-французские контрабандисты, что время от времени зал, едва ли на четверть заполненный, дружно взрывался смехом… Это все не было важно. Важно, что в темноте зрительного зала Ирина получила временную возможность скрыться, исчезнуть, развеществиться, не быть собой. Собственное существование представлялось слишком болезненным, точно обожженная кожа. Полузакрыв глаза и откинувшись на спинку кресла, Ирина старалась насытиться этим отдыхом, необходимым, прежде чем она снова решится выйти во внешний мир.

Внешний мир не сулил ей ничего хорошего. Но он показался Ирине все же чересчур неприветливым, когда она, моргая не то заплаканными, не то заспанными (со стороны не разберешь) глазами, покинула уютное темное чрево кинотеатра. Днем, когда она сюда входила, на улице светило солнце, и район Котельнической набережной обволакивала ватная духота; под вечер небо нахмурилось, ожидая грандиозного ливня, а духоту напрочь выдуло порывами ветра. Прохожие быстро шли, почти бежали, нащупывая в сумках зонтики. Домой идти не хотелось, но надо было срочно искать какое-то прибежище… Катя? Нет, она на даче с Васей… Антон Плетнев? Вот еще новости, с чего она пойдет к Антону Плетневу?.. Вот именно сейчас, когда с Турецким все разладилось, она ни в коему случае не должна к нему идти…

«Почему я должна искать прибежище где-то на стороне? – возмутилась Ирина. – В конце концов, я не бомж, не гостья столицы, я живу в нормальной московской квартире. Имею я право спрятаться там от дождя?»

И, остановив первое попавшееся такси, назвала домашний адрес…

В прихожей – такой родной, знакомой вплоть до малозаметного пятнышка в углу на обоях, и такой чужой – стояли два человека. Два человека, недавно бывших самыми близкими.

– Ира, все не так, как ты думаешь… Это просто по работе… Я все объясню, хоть у Кости спроси… Ир, я же обещал тебе никогда не изменять, а мое слово твердое… Иришка, не молчи! Ну скажи мне хоть что-нибудь!

Но в том-то и беда, что Ирине отныне было нечего сказать этому человеку, который по паспорту продолжал оставаться ее мужем.

Дело Кирилла Легейдо. Капитал для Ворониных

Откровенно говоря, Турецкий опасался снова встречаться с семьей летчика Сергея Воронина. В прошлый раз Галина его чуть с лестницы не спустила, а на этот раз вполне может перегрызть ему горло… Если только это не розыгрыш, не пустые слова! Но нет, информации, полученной из такого источника, Александр Борисович доверял всецело. Факты, которые неминуемо должны были привести Турецкого к Галине и Варваре Ворониным, стали ему известны благодаря Лимоннику, который позвонил ему накануне:

– Турецкий, добрейший вечер! Я тебя ни от чего не отрываю? Саша, я все ж решил – чем черт не шутит – выполнить твою просьбу. Ну, про кредитную историю семьи Ворониных…

Лимонник сделал интригующую паузу. Турецкий явственно вообразил, как он улыбается, расхаживая с мобильником по кабинету и при этом успевая поливать любимые растения. За окнами темнеет, а в углу кабинета лампы, как всегда, светят и греют прорастающие побеги лимонов…

– Да, представь себе, раскопал! Записывай…

Зафиксировав добытые Лимонником сведения, Турецкий некоторое время таращился на собственные записи, как бы не в силах вникнуть в то, что начертала его же рука. Его версия нашла подтверждение! По крайней мере, одна из версий. Все сходится…

Удивило его лишь то, что Галина, которой он немедленно позвонил, не выказывала прежнего раздражения. Наоборот, узнав, кто и зачем звонит, она стала приветлива и выразила желание встретиться как можно скорей. Это не укладывалось в схему. Возможно, она ничего не знала?..