"Иной судьбы я не желал..." (О Викторе Тимофеевиче Турове)

Интуиция не подвела режиссера. В туровских картинах-"хрониках" и Ганна, и Василь совершенно новые для белорусского кино характеры-образы. Лена Борзова открывается основными чертами своей героини уже с первых эпизодов фильма. Дочь бедняка — гордая, с достоинством, острая на язык. В хрупкой фигурке актрисы чувствуется внутренняя сила, дерзость. Василь (Казючиц) в первых сериях фильма на ее фоне менее выразителен (даже закрадывалось сомнение: а за что эта незаурядная девушка полюбила заурядного парня?). Но от серии к серии артист набирал силу, характер становился сложнее, за внешней скромностью открывалась натура сложная, раздираемая желанием обрести свой участок земли, крепкое хозяйство и безоглядной любовью к Ганне.

Драму их взаимоотношений определило время с его классовыми противоречиями. Однако классовые характеристики доминировали в советском искусстве в 20-30-е годы. Воссоздание на экране событий тех лет осуществлялось в 80-е годы, когда акценты в искусстве изменились. Особенности "полесской хроники" в том, что, как справедливо писал А, Адамович, — "каждый человек, если уж попал в "фокус" писательского взгляда, интереса, — это человек живой, с ощутимой проекцией в реальную жизнь, за рамки романа".

Почти каждый из героев романа, которые попали в "фокус" Турова — сценариста и режиссера, имеет основную линию развития — будь она растянутой во времени или короткой, прерывистой. Наиболее объемными, в развитии предстают, конечно, Ганна и Василь. У каждого из них своя мера любви (и не только друг к другу, также к месту, где родились и выросли, к неповторимому краю), формы ее проявления. Ганна вышла замуж за Евхима не только под напором мачехи и с молчаливого согласия отца, считавших, что богатые Глушаки помогут им вырваться из нужды. У гордой и независимой девушки обидой засели в душе трусость и нерешительность Василя (он показал прятавшимся по лесам бандитам-маслаковцам хату Грибка, участвовавшего в переделе земли, никак не решался жениться на беднячке). Ганна вышла замуж за Евхима из протеста, а еще, наверное, льстило ей внимание этого "крутого" парня. Артист Б. Невзоров в соответствии с режиссерским видением показал молодого Глушака неодноплановым: привлекателен внешне, настойчив в ухаживании. И есть еще существенная характеристика этого героя: он в разладе с самим собой, не находит места, которое бы его удовлетворило. Евхим видный и ладный, Василь "тихоня", а тоска по нем гложет сердце Ганны.

И оба они птицами летят на запретное свидание. Когда же Ганна убеждается в жестокости Евхима, отсутствии настоящей любви, уходит из дома Глушаков и вообще из деревни Курени.

В школе в Глинищах, куда она пошла к знакомой учительнице, Ганна переживает многое из того, что еще более закалит ее характер.

Уйдя из Куреней, отвергнув предложение Евхима вернуться, Ганна остается со своей тоской по чему-то чистому и светлому. Лена Борзова все это "отыграла" с необыкновенной естественностью.

В последних сериях экранизации она спрашивала у режиссера-постановщика: "Кого же я теперь люблю?.." И сама отвечала: "Все еще неугасшую мечту, она дает моей Ганне силы жить". Где же она, эта мечта? Ни Мележ, ни Туров не дали на это ответа…

Щедро использованы в фильмах речевые характеристики. Они точнее очерчивают персонажи, чем все другие компоненты. Сериал создавался на белорусском и на русском языках, в таком виде он и выпускался на экран. В русском варианте языковой колорит передан не в той степени, как в варианте белорусском. Тут автор-режиссер не выдержал меру включения местного колорита, белорусские обороты в ряде случаев звучат на русский манер.

Почти все рецензенты фильмов "Люди на болоте" и "Дыхание грозы" касались этой проблемы, активно ее обсуждали писатели, присутствовавшие на премьере в республиканском Доме литераторов. Никто из выступавших не отрицал, что посмотрели талантливое кинопроизведение, уважительное по отношению к Ивану Павловичу Мележу, с многими яркими образами. Но вот язык, на котором они говорят, писатели не приняли. Янка Брыль, один из выдающихся стилистов в нашей литературе, назвал его "трасянкай", которая снижает культуру экранизации. Были упреки в адрес режиссера и оператора за излишнюю яркость красок, "социальную приглушенность" конфликтов, любование этнографией края.

Туров с досадой слушал упреки, но в общем признавал их. Зато с какой радостью он показывал письма с Дальнего Востока, с Севера, в которых жившие там белорусы, посмотрев фильм "Люди на болоте", благодарили его создателей за то, что они позволили им увидеть и услышать своих земляков. И совсем окрыленным Виктор Тимофеевич приехал из Чехословакии, где на знаменитом курорте Карловы Вары проходил XXIII Международный кинофестиваль. Его жюри присудило фильму "Люди на болоте" премию за мастерство актерского исполнения. А ведь это мастерство достигнуто благодаря точному видению каждой роли режиссером, мастерской его работе с ними.