Иной жизни для себя не представляю! Книга седьмая. Халявные баксы. (СИ)

землянки и в десяти от проезда. Рядом с засадой привязал к

высокому кусту оказавшуюся в кармане перчатку, на проезд

накатил тройку приличных камней, которые для Уазика были

непреодолимой преградой и он должен остановиться напротив

меня, а пассажиры из кабины вылезти и преграду убрать. После

чего машина, как я надеялся, поедет дальше, демонстрируя мне

свой зад. Но на камни сверху я бросил свою хорошо знакомую

Доке курточку, и он должен понять, что я уже здесь. Зато остался

в одной рубашке, при температуре воздуха градусов десять, не

больше. После этого заглянул в землянку, и взобрался на бугор к

пункту наблюдения. Как я знал, там лежала непонятно чья старая

телогрейка, на которой обычно в свободные минуты с комфортом

мы по очереди устраивались в свои рабочие смены – сейчас я

телогрейку с удовольствием на себя напялил. И стал ждать

гостей.

Побездельничать удалось недолго. Уже через двадцать

минут заметил полоску пыли в противоположной от партии

стороне – это ж какой крюк Дока заставил гостей делать!

Проселок там был всего один, и миновать будку на такыре

машина не могла. Когда до нее осталось с километр, я глубоко

вздохнул, в мыслях попросил у господа поддержки, и побежал

занимать место в засаде.

Часть пятидесятая.

Теперь машину я не видел, и пытался ориентироваться по

звуку. Наконец он донесся - Уазик с натугой на первой скорости

приближался ко мне. Меньше, чем через минуту начал мелькать

за кустами, потом полностью появился на виду, и остановился

перед накатанными мною на проезд камнями. Секунд пять

постоял, потом из кабины вылез Дока, к камням подошел, поднял

и повертел в руках мою курточку, огляделся по сторонам, и не

торопясь начал камни по одному откатывать. Глядя в сторону

повешенной на куст перчатки, нагнулся над последним буликом,

и внизу, что бы не было видно из кабины, явно для меня покачал

рукой. Молодец! И брошенная на камни курточка, и перчатка на

кусте сработали, понял Дока, что я уже здесь! Отлично! А

«Дылда» со своим подельником полные лохи, раз пленнику из

машины позволили выйти! Хотя тут я не прав – куда ему

деваться, когда Ниночка в заложниках, и он прекрасно знает, в

каком виде. Так что, по мнению бандитов, бежать у Доки резона

нет. Это они тут же подтвердили: откатив последний камень,

Дока махнул для бандитов рукой, приглашая ехать за собой, и

пошагал к уже близкой землянке шагом, постоянно оглядываясь

по сторонам. Наверное, высматривая место, где от бандитов

легко скрыться, когда придет нужный момент. Я же, дав машине

немного отъехать, что бы оказалась не напротив меня, а под

определенным углом - пулей пробить сразу боковое стекло

дверцы и переднее кабины не задев водилы – тщательно

прицелился и нажал на спуск. Когда Дока поравнялся с кустом

тамариска погуще.

Как и следовало ожидать, он мгновенно прыгнул за куст и

исчез из вида бандитов. Водила же нажал на тормоз, и машина

резко остановилась с заглохшим двигателем. И наступила

тишина: я беззвучно перезаряжал одностволку очередным

патроном с пулей, а из заглохшей машины не доносилось ни

звука – бандиты оценивали ситуацию и вылезать из кабины не

спешили. Сейчас мне это было на руку: Газик пока технически

исправен и может ехать, а мне он нужен обездвиженным, на

какое-то время, пока мы с Докой не встретимся и не переговорим

что делать дальше – во всех случаях на Минске добраться до

партии мы должны первыми. Поэтому я прицелился еще раз,

теперь по заднему колесу, и еще раз нажал на спуск. Хорошо

камера бахнула! Уазик на поверженное колесо осел, а из дверей

с противоположной от меня стороны выскочили бандиты, и под

прикрытием машины в мою сторону (что они там могли увидеть!)

бахнули из пистолетов раз шесть. Наверное, патронов у них было

в избытке.

Теперь мне можно уходить, что я и осуществил, вначале

на четверенькам, потом на своих двоих бегом. Сделав

небольшой крюк, вышел к проезду от поверженного Уазика

метрах в ста пятидесяти сзади, осторожно начал под прикрытием

кустов наблюдать. «Дылда» уже проверял кусты в месте моей

засады, второй бандит устанавливал под машиной домкрат –

готовился пробитое колесо поменять на запаску.

Сзади послышался шорох – я мельком глянул в

направлении звука: Дока уже ко мне подбегал.

«Как Нинка?» - женушка волновала его больше всего.

«С твоим ружьем своего сторожа караулит», - обрадовал я

верного напарника, - «А тебе его дуру просила передать!» - и

протянул Доке недавно экспроприированный тетешник.

«Слава богу!» - вздохнул тот с облегчением, - «Теперь мы

этих сволочей», - помахал пистолетом, - «наказать должны!»

«Грохнуть, что ли?»

«А что, они бы меня с Нинкой не грохнули?» - наверное, в

таком развитии событий Дока не сомневался.

«Этих то можно», - кивнул я в сторону машины, - «они при

оружии, уже в мою сторону стреляли. А третьего, кто у тебя в

доме лежит? Он же сейчас безоружный!»

«Тому я лично морду начищу!»

«Насчет морды поддерживаю. Но с другими разбираться

не дам! Они вооружены, и не дай бог один из нас под пулю

подставится! Лучше сделаем по другому!» - я глянул в сторону

машины, и увидел, что оба бандита уже домкратом ее подняли

и пробитое колесо отворачивают.