Инопланетяне в Гарволине

— А тебе не все равно, откуда они? С Марса или нет, главное — к нам прилетели. Только бы с ними удалось договориться.

— Надо срочно специалистов вызвать, ученых людей. Уж они бы с ними сумели поговорить.

— Не беспокойтесь, я видел — тут у одного коротковолновый передатчик, так он всю дорогу куда попало сообщает. Всем растрезвонил на всю Европу…

— Вся Европа польского не понимает.

— Так ведь слова «космос», «марсиане», «НЛО» — не польские, всем понятные. Ну, а Гарволин наш прославится на весь мир, факт!

Услышав последний разговор, фоторепортер переглянулся с редактором, и они незаметно выбрались из толпы.

— Холера, рановато крик на весь мир подняли, — озабоченно сказал редактор.

— Того и гляди прилетит что-нибудь серьезное…

— Не волнуйся, — успокоил его фоторепортер, — так сразу не прилетит. Сначала ведь никто не поверит, им надо будет согласовать с руководством свои действия, а на это потребуется время. Так что у нас еще в запасе час-другой…

Оптимизм коллеги придал силы редактору, тот оживился.

— В таком случае не станем терять драгоценные минуты, за дело.

— Послушай, Адам! — вскричал вдруг фоторепортер, которому в голову внезапно пришла блестящая идея. — А что, если нам задержать их тут дня на два? Сколько можно нафотографировать, позаписывать. Нет, ты представляешь, какие это деньги? На всю жизнь хватит! И неважно, верит общественность или нет, пусть сомневается, этого вполне достаточно!

У энтузиаста-редактора загорелись глаза, но тут же потухли. Подумав, он покачал головой и вздохнул.

— Нет, номер не пройдет. Наверняка в кодексе найдется какая-нибудь статья об «использовании в целях наживы»… Не успеешь моргнуть, как окажешься за решеткой.

Фоторепортер тоже вздохнул.

— А жаль, ведь уникальные возможности… Ну ладно, что будем делать? Кончаем представление или подождем, может, еще кто подъедет? Рискнем?

— Я бы рискнул, только надо предупредить Ольшевского, чтобы взял ответственность на себя. И пусть действует в зависимости от обстоятельств, может, и скажет правду, и так ведь без опровержения не обойдется. Ты прав в одном: уникальную возможность следует использовать на всю железку!

Фоторепортер огляделся по сторонам.

— Ольшевский вон там сшивается, — мотнул он подбородком в сторону аптеки, где замдиректора Центра по изучению общественного мнения с блаженным выражением лица направо и налево задавал вопросы общественности, первый раз без труда получая на них добровольные и искренние ответы. Он уже отказался от намерения записывать ответы, поняв, что все равно всех записать не сумеет, просто не успеет. А люди охотно отвечали на его вопросы, полагая, что это только обмен мнениями в небанальной ситуации. Ведь ответов не записывают, фамилий не спрашивают, вот люди и не пугались, откровенно высказывая свое мнение.

Протолкавшись к замдиректора, редактор с фоторепортером высказали ему свои соображения относительно использования на всю железку уникальной возможности изучить общественное мнение. Да, да, протянуть эксперимент как можно дольше!

Диспетчер автовокзала охрип от напрасных криков, пытаясь отправить в рейс очередной автобус.

— Ты хоть соображаешь, что уже на два часа опаздываешь? — орал он на шофера. — Да плевать я хотел на космос с его пришельцами, у меня график! Немедленно отправляйся, потом не расхлебаешь неприятностей! Не только мне шею намылят, и ты поплатишься!

— Все опаздывают! — философски огрызался шофер, не отрывая жадного взгляда от серебристой марсианской машины и ее толстеньких пассажиров. — Всем шею намылят! И ты думаешь, хоть один пассажир у меня будет?

— А это не имеет значения! — хрипел диспетчер остатками голоса. — А это не твоя забота! Хоть пустой автобус, да должен отправиться! Варшава оборвала телефоны, там ждут автобусы! Сейчас на телефонах повисли гарволинцы, так Варшава на телеграммы перешла. Ты хочешь меня под монастырь подвести, такая твоя растакая… плазма галактическая!

— Ладно, ладно, сейчас отправлюсь, — услышав про галактическую плазму, сдался водитель.

И совершенно пустой автобус, где сидела только одна баба с огромной корзиной, в которой беспокойно попискивали цыплята, нехотя вырулил со стоянки и двинулся в направлении Варшавы.

На одной из крутых узеньких улочек, спускавшихся к центральной площади, совершенно пустынной, директор ювелирного магазина лихорадочно шептался со своим шурином.

— Да нет, конечно же, на сто процентов я не уверен, но, если у них есть минералы, среди них могут быть и драгоценные. Не обязательно бриллианты, но драгоценные. И золото тоже может быть. А ты ведь знаешь, Леонтий, в этом деле главное — успеть первым. Кто успел, тот и съел. Ведь эти космические балбесы небось и не знают цены своим камушкам, ведь им, не исключено, понравится, к примеру, такой вот булыжник. Или те камни, валуны, что на полях валяются. Вот бы набрать и поменяться!

— Ты прав, Кондратий, — соглашался шурин, привыкший во всем доверять проходимцу-родственнику. — Ты у нас голова! Вот только как ты с ними сговоришься? Ведь ни бельмеса же по— нашему… Ага, придумал! Просто взять и им под нос подсунуть!