Инопланетянин на Рождество

Все еще целуя свою женщину, я вошел в спальню и пинком захлопнул за собой дверь. К тому времени, как я уложил Кэтлин на кровать, сексуальное безумие, бушевавшее во мне, казалось, захватило ее. Моя пара практически силой перевернула меня на спину. Ее руки и рот были везде одновременно, лаская, царапая, целуя, облизывая и покусывая мою плоть, как будто это было величайшим наслаждением. Каждое прикосновение оставляло жгучий след на моей коже, от которого сокращались мышцы живота.

Но помимо плотского удовольствия от прикосновений моей женщины, ее эмоции совершенно разрушали меня. Никакие слова не могли выразить благоговейный трепет и дикий голод, которые Кэтлин испытывала ко мне и моему телу. То, как она изучала меня, словно не могла поверить, что я принадлежу ей, властность ее рук на мне, обожание и страсть, с которыми она заявляла на меня права, заставили меня захотеть раствориться в ней навсегда. Когда ее руки обхватили мой член, я чуть не умер от удовольствия. Я жаждал этого с того момента, как почувствовал красоту ее ауры.

За все годы, проведенные на Лирии, я часто мечтал о том, каким видом я стану. Никогда за миллион лет я бы не вообразил, что это человек, и меньше всего догадывался о чудесах их соединения. Для большинства видов Альфы Центавра спаривание служило только для размножения, а не для удовольствия или установления связей. Любовь, привязанность и близость выражались по-разному, передавая нежность, а не эту всепоглощающую страсть.

Но я блаженно сдался своей паре, когда ее жадные руки уступили обжигающему жару ее рта, сомкнувшегося по всей моей длине. Я выкрикнул имя Кэтлин, яростно сжимая в кулаке одеяло. Ад бушевал у меня в паху, угрожая вспыхнуть в любую минуту, когда моя женщина склонилась надо мной. Я никогда не думал, что возможно такое сильное наслаждение. Я не верил, что у меня хватит сил продержаться очень долго, и все же я не мог заставить себя остановить ее. Эгоистичная потребность удерживала меня на месте, извивающимся от удовольствия под ласками моей пары. Но чувство триумфа и гордости, витающее внутри Кэтлин в свете того мощного эффекта, который произвели на меня ее прикосновения, только усилило желание отдаться ей.

Однако в тот момент, когда она довела меня до грани, что-то оборвалось внутри. Я схватил Кэтлин за плечи и оторвал ее от своего паха, прежде чем опрокинуть на спину. Несмотря на легкое разочарование, исходившее от нее из-за того, что она не смогла заставить меня развалиться на части, как я сделал с ней, волнение и жгучее предвкушение засияли еще ярче внутри моей пары.

— Ты моя, — прорычал я со злым чувством собственника, раздвигая ее ноги и ложась сверху.

Я хотел быть нежным, осторожно войти в свою женщину, нежно довести ее до края экстаза, прежде чем заставить парить на бесконечных крыльях блаженства. Вместо этого я вонзился в нее одним мощным толчком. Несмотря на то, какой влажной она была для меня, и как я подготовил ее на массажном столе, Кэтлин была мучительно тугой. Это было чертовски больно.

Она вскрикнула, ее боль повторила мою. И все же она подстегнула меня, призывая продолжать и изо всех сил стараться. Я не сдержался. Ногти Кэтлин впились мне в спину, когда она раздвинула ноги еще шире, чтобы я мог взять ее глубже, жестче. Ее стоны удовольствия и боли смешались с моими, яростный шлепающий звук соприкосновения нашей плоти и скрип кровати под моим необузданным натиском. Предки! Ее лоно, сжимающее меня в своих обжигающих тисках, ласкающее с каждым толчком, медленно убивало меня.

Я наклонился, чтобы впиться в ее губы поцелуем. Что-то в том, как я двигался, задело сладкое местечко Кэтлин. Взрыв удовольствия, который она излучала в ауре, почти уничтожил меня. Но я бы не стал кончать раньше нее, несмотря на лаву, кипящую внутри. Не сбавляя своего изматывающего темпа, я менял угол наклона, пока моя пара снова не издала тот сдавленный крик, и та вспышка удовольствия, которую она почувствовала, эхом отозвалась во мне.

Я безжалостно толкался в нее, пожирая рот Кэтлин. Оргазм поразил ее так сильно, что спина выгнулась дугой на матрасе, и она замерла, е губы приоткрылись в беззвучном «О». Внутренние стенки Кэтлин, сжимающие мой член, заставили меня замолчать. Как будто молния прошила мой позвоночник, и я с мощным ревом откинул голову назад. Ослепительный свет взорвался перед моими глазами, в то время как мое человеческое семя блаженным потоком излилось в мою женщину.

Кэтлин рухнула подо мной, ее тело сотрясали спазмы экстаза. Я почувствовал слабость, кожу покалывало, голова кружилась. И все же, по собственной воле, мои бедра продолжали входить и выходить из моей пары, пока не излились последние капли семени.