Инопланетянин на Рождество

Чувствуя себя бескостным, я упал на свою пару. Тело было скользким от пота, мое затрудненное дыхание и бешено колотящееся сердце вторили ее, я чувствовал себя слишком слабым, чтобы двигаться. Неизвестно каким чудом мне удалось собрать достаточно сил, чтобы скатиться со Кэтлин и притянуть ее к себе. Лежа на спине, я уставился в потолок, не видя его, в то время как мой разум плавал в море экстаза — моего и моей пары.

Я был блаженно разбит и безвозвратно влюблен в моего человека.

Глава 15

Андерс

Той ночью, после еще пяти раундов, пары походов в душ и двух смен простыней, мы оба погрузились в блаженный сон. Ничто из того, что я узнал о человеческих ухаживаниях и сексе, не подготовило меня к тому, насколько грязным все это может стать. На самом деле я не возражал против этого, но это портило настроение, когда ты просто хотел обняться, но чувствовал себя слишком липким.

После очередного утреннего раунда нам пришлось немного поторопиться, чтобы одеть и накормить Кэтлин и вовремя отправить ее на работу. Конечно, никто бы не устроил ей нагоняй за то, что в этот раз она немного опоздала, но моя пара очень гордилась тем, что всегда была надежной и приходила вовремя.

Нам все же удалось сесть за стол, чтобы поесть под осуждающим взглядом Ворфа. Мы не то чтобы вели себя тихо. Пару раз ночью он выражал свое неодобрение, поскольку наши крики разбудили его.

Я почти почувствовал себя плохо. Почти…

— Итак… — сказала Кэтлин, проглотив кусочек тоста со слишком толстым слоем арахисового масла на нем. — Вчера вечером мы чудом не переломали мебель, но мы не говорили о контрацепции.

Хотя Кэтлин говорила небрежно и с юмором, она относилась к этой теме серьезно. Вопрос о потомстве обычно решался в рамках первоначального отбора. В анкете, которую Кларисса заполнила от имени Кэтлин, она указала, что ее сестра в конечном итоге хочет иметь нескольких детей, но не обязательно сразу. Благодаря достижениям медицины и увеличению общей продолжительности жизни их вида человеческие женщины теперь могут легко иметь здоровых детей в возрасте до пятидесяти семи лет. Поскольку ей было всего тридцать шесть, у нас все еще было чуть больше двадцати лет, чтобы обзавестись семьей.

— Я не могу оплодотворить тебя, пока мы не связаны, — сказал я нежным голосом. — Хотя моя нынешняя внешность человеческая, со всеми присущими ей функциями, моя ДНК остается лирианской. Мой народ не может размножаться с другими видами, пока мы не «станем» ими. Мы несовместимы. Итак, как говорите вы, люди, пока я стреляю холостыми. Беспорядочные холостые выстрелы, но, тем не менее, холостые.

Она фыркнула и медленно кивнула.

— А когда мы будем связаны? — спросила она.

Мое сердце подпрыгнуло от выбранного ею слова.

— Когда мы будем связаны? — повторил я. — Не если?

Вспышка неуверенности промелькнула в ее прекрасных карих глазах. К моему облегчению, причиной стало отсутствие уверенности в себе, а не сомнения в нас. Хотя это все еще требовало исправления, но успокоило меня на наш счет.

— Ну, учитывая твое феноменальное выступление прошлой ночью и этим утром, я могу определенно сказать, что мы полностью движемся к «когда», а не к «если», — сказала она, пытаясь казаться дерзкой и озорной, чтобы скрыть свою робость.

Я выпятил грудь, очень довольная собой.

— Я рад это слышать, потому что у меня нет намерений отпускать тебя, — искренне ответил я. — Что касается твоего вопроса, то после того, как мы будем связаны, это будет зависеть от тебя. Я бы хотел создать с тобой семью. Если и когда это произойдет, решать исключительно тебе — в конце концов, именно ты будешь вынашивать этих детей. До тех пор, если ты не хочешь принимать противозачаточные средства, у меня есть свои. Это натуральное средство без краткосрочных и долгосрочных побочных эффектов. Я буду рад принимать его, если ты пожелаешь.

— Знаешь, тебе действительно нужно перестать быть таким идеальным, — сказала Кэтлин, как будто я слишком часто делал что-то не так. — Это несправедливо даже по отношению к другим мужчинам. Парни обычно возражают против всего, что может повлиять на работу их водопровода, но у них нет никаких проблем с тем, чтобы заставить нас возиться с нашим.

— Ты уверена, что хочешь, чтобы я перестал быть «идеальным»? — поддразнил я.

— Нет! Я очень хочу, чтобы ты оставался таким, какой ты есть, — быстро поправилась она, заставив меня рассмеяться. — Мне нужно идти, — добавила она, поднимаясь на ноги и морщась. — Уф. Кто бы мог подумать, что дикий, непристойный секс — это такая тренировка? Я не могу вспомнить, когда в последний раз у меня так сильно болели мышцы. Можно подумать, я только что прошла интенсивную подготовку к Айронмену⁶.

На этот раз я расхохотался. Я мог полностью понять это. Десятки мышц, о наличии которых я даже не подозревал, ныли от такой жестокой и неожиданной нагрузки.

— Кстати об этом, — осторожно сказал я, — мои собственные мышцы заставили меня понять, что им нужно немного больше активности. Я так понимаю, на станции есть отличный тренажерный зал?