Инопланетянка его мечты

Конечно, он имел в виду не только физическую силу. В этом языке понятие включало в себя и силу духовную, и силу ума, но удержаться от легкой издевки я не смогла:

– Рада узнать. А я умная.

Вангьял поспешно опустил голову, уж очень его вдруг заинтересовала поверхность стола.

– Как ты с ней справляешься? – делано возмутился Пуньцог. На нерадивую гостью, к счастью, не обиделся.

– Исключительно хитростью, – продолжила я непроизвольно. Атмосфера начала располагать. Теплая и дружеская.

– Иначе говоря, он умнее тебя?

Я улыбнулась и без труда кивнула:

– Да.

Пуньцог засмеялся. Ястреб. Я наконец определилась с его сущностью. С помощью одного короткого диалога он выяснил о наших с Вангьялом отношениях больше, чем можно было бы выяснить, задавая прямые честные вопросы. В основном монаха интересовало мое отношение к бывшему ученику.

– Она тебя беспокоит.

Я удивленно взглянула на Вангьяла. Зато Пуньцог будто ждал этих слов.

– Ты знаешь, мои убеждения идут вразрез с общепринятыми. Разве главой правящего дома два поколения назад был цанпо? Нет. Только внешне. Женщины затмевают разум, а порой и лишают его. Мы стремимся владеть миром, а они – нами. Она уже подменила собой все твои цели.

– Не она. Я сам. Она с самого начала стремилась исчезнуть из моей жизни.

– И породила страх.

Разговор слепого с глухим. И оба вроде как правы, но отчасти.

– Все испытывают страх.

– Кто сказал такую глупость? – улыбнулся Пуньцог.

– Ты.

– Ай, сам я себя перехитрил. – Ястреб поднялся и сошел с помоста. – Посидите теперь тут. Схожу в деревню, узнаю у местных, что видели, что знают. Твоим ищейкам у здешних мальчишек пронырливости поучиться.

– Водишь дружбу с ячейкой Чамдо?

– А ты почем знаешь, что повс… – Пуньцог прервал сам себя. – Вот ты ж кровь правящая! Поэтому ко мне пришел? Сидите.

– Он надолго? – поинтересовалась я на русском, как только хозяин покинул дом.

– Ночью придет.

– А до места, где я была, далеко?

Вангьял сощурился. Вопрос он понял и сейчас пытался проанализировать, почему я его задала.

– Далеко. Без донесений и без плана идти не стоит.

Я кивнула, стараясь не обращать внимания на подозрительный прищур янтарных глаз. Семена страха я в нем действительно прорастила. Пуньцог прав.

– Хочу достать свое оружие. Оно сильнее и точнее вашего.

Подозрительность уступила место спокойствию.

– На рассвете пойдем. Есть хочешь?

Я отрицательно покачала головой, чуть помедлила и подвинулась к Вангьялу совсем близко, вынудив его отвлечься от пищи на столе.

– Почему Пуньцог отшельник?

Желтые глаза сверкнули лукавством. Он всегда неровно дышал к моей бесцеремонности. Какая благовоспитанная женщина позволит себе вот так грубо прервать трапезу? Впрочем, никакая представительница высокого рода и не стерпит в этой стране столь грубого приглашения присоединиться к еде. Он обожал все это во мне.

– Не смог следовать пути.

Я молча приподняла брови. Вангьял усмехнулся:

– Путь – это древнейшее учение воинов силы. Духовное просветление и отречение от всего материального. «Следуй пути и познаешь», – процитировал он.

Я снова изобразила непонимание.

– У Пуньцога было больше вопросов, чем у главы ответов. Свобода и бесценность всякой жизни – он формулировал так же, как ты.

Последняя фраза далась Вангьялу заметно труднее. Мою бесцеремонность он любил, но говорить о бывшем наставнике не больно-то хотел. Зато мы добрались до истинных корней ревности. Наши взгляды с Вангьялом совпадали, неспроста ведь он решил начать другую жизнь, но он не шел против системы, как Пуньцог. И в этом было явное преимущество ястреба перед учеником.

– А женщин почему не любит?

Вангьял поджал губы. Помогать ему бороться с ревностью я больше не собиралась. Большой мальчик, справится сам.

– Женщин он любит. Даже слишком. Особенно умных. Он их изучает.

Большой мальчик справился, но с трудом.

– Вангьял, – позвала я ласково. Взгляд его смягчился.

– Расскажи о своем детстве.

– Расскажу, но сначала на вопрос ответь.

Я напряглась, настолько серьезным было выражение его лица.

– Ехал грека через реку. В реке рак, и дальше гр-гр. Это что?

Не сдержалась и от души рассмеялась, а по ответной улыбке поняла, что суровый взгляд желтых глаз был результатом талантливой игры одного конкретно взятого воина силы. Пояснить смысл поговорки и дословно перевести получилось у меня не сразу. Нетривиальная задача.

– Я так и думал, – поморщился донельзя довольный Вангьял. – Повтори еще раз.

– Ехал грека через реку. Видит грека – в реке рак. Сунул грека руку в реку. Рак за руку грека цап.

Воспроизвести чуждую поговорку без ошибок он сумел минут через десять.

– Теперь «зараза» и «паршивец доисторический».

– Нет уж! – не согласилась я. – Сначала мой вопрос.

– Ребенком рос умным. Теперь «зараза» и «паршивец доисторический».

Мой возмущенный возглас рассмешил Вангьяла. Играл со мной, получал удовольствие от игры и не скрывал этого.

– Так не пойдет!

– Как?

– Рассказывай о детстве! – Я подвинулась к нему совсем близко. С улыбкой он протянул руку и дернул меня за синюю прядь, выбившуюся из-под платка.