Инсайдер

Оливер смотрел на Маккарти, и в нем, как нарыв, разрасталась ненависть. Потрясало его то, что Маккарти пытается изображать из себя этакого невинного стороннего человека. А Маккарти ведь все время знал, что происходило в отделе арбитража, и у Оливера были тому доказательства. Но если он представит эти доказательства властям, глава «Маккарти и Ллойда» прибегнет к стратегии выжженной земли, и он потеряет своего покровителя. Маккарти отрежет его от фирмы, как ненужный балласт в бурю, и убедит власти больше его не защищать. И ему придется сражаться одному против Маккарти и его влиятельных друзей в Вашингтоне, которым вовсе не хотелось, чтобы поступления от Маккарти на политические нужды прекратились и сгорели из-за такой ерунды, как заключение сделок на основе инсайдерской информации, что, как было известно Оливеру, многие в Вашингтоне считали преступлением, не требующим жертв. Черт подери, да все они, наверное, в то или иное время были к этому причастны. А он проиграет битву с Маккарти и сядет в тюрьму, тогда как Маккарти останется на свободе. А тюрьмы он, Оливер, не вынесет. Да он скорее спрыгнет с крыши, но не проведет ночи за решеткой.

Тем не менее Оливер не мог удержаться и не нанести последнего удара. По натуре он был борцом и человеком, который не умел контролировать свои порывы.

– Билл, вы же все время знали, что происходило в отделе арбитража, – сухо произнес он. – Мы договорились об этом, когда пять лет назад я перешел от «Моргана» в «Маккарти и Ллойд». Вы сказали мне, что хотите, чтобы я создал группу. Вы дали мне инструкции, как это сделать. Вы сказали, что вам надо быстро набрать денег, что на вас давят партнеры.

Краска залила гладкие щеки Маккарти.

– Да поможет мне Бог уничтожить вас, Оливер. Если вы считаете, что дело обстоит худо сейчас, вы еще увидите, каково оно будет.

– Билл, у нас ведь была договоренность! – выкрикнул Оливер, не обращая внимания на предупреждение Маккарти. – Вы же говорили, что будете меня защищать.

– Этим я и занимаюсь, – прошипел Маккарти, с опаской бросив взгляд в сторону гостиной. О'Ши нигде не было видно, но здесь наверняка стояли подслушивающие устройства. Если Эндрю Гибсон услышит такое, придется черт знает как расплачиваться. Гибсон может рекомендовать президенту умыть руки и найти другого крупного донора – такое всегда возможно. – Я собираюсь дать вам на прощание очень неплохое выходное пособие, Оливер. Вы будете обеспечены.

– А я х...хочу остаться у «Маккарти и Ллойда», Билл. Я... я прошу вас, – заикаясь произнес Оливер.

– Это невозможно.

– Билл...

– Тогда пойдете в тюрьму, – произнес Маккарти сквозь сжатые зубы. – И сгниете там, вы меня понимаете? Я сам за этим прослежу. А со мной ничего не будет.

Оливер знал, что все, сказанное Маккарти, правда, и это взбесило его. Но он ничего не мог поделать. Он вынужден был подчиниться и терпеть, как теленок, связанный для родео. Он смотрел на Маккарти – в мозгу его все бурлило. А все-таки, может, есть другой выход. И он вспомнил о разговоре, который был у него в номере отеля «Плаза» с Тони Вогелом.

– Какое финансовое возмещение вы имеете в виду? – спокойно спросил он, изо всех сил стараясь держать под контролем свои эмоции. – Назовите мне цифру.

– Пять миллионов долларов.

– Это же нелепо! – И Оливер, снова озверев, изо всей силы ударил по столу. – Да я получил премию в пять миллионов за один прошлый год. А вы теперь хотите купить меня за эту сумму. Я хочу больше пяти миллионов.

– Мне плевать, что вы хотите, – рявкнул Маккарти. – Речь идет не о том, что выхотите. Вы получите пять миллионов и все. Вспомните: у вас есть и другое с нами соглашение.

– По которому я еще какое-то время не смогу ничего получить, – сказал Оливер.

– Надеюсь, – буркнул Маккарти и перекрестился.

– Моих партнеров это не обрадует, – предупредил Оливер, заметив жест Маккарти. И снова подумал о Тони Вогеле.

– Ё-моё. Да они увязли в этом с головой. Им, как и вам, придется подождать своих акций, – с вызовом произнес Маккарти. – А если они окажут на меня нажим, то пойдут в тюрьму. Так им это и передайте, Оливер. Но не забудьте сказать, что я буду навещать их каждое воскресенье, когда они будут за решеткой. Потому что я такой славный малый. – И самодовольная улыбка тронула уголки его рта. – Я не желаю слышать ваши жалобы на бедность. Не пытайтесь сказать мне, что пяти миллионов долларов недостаточно, чтобы вести тот образ жизни, к которому вы привыкли. У вас полно денег. – Он помолчал. – Или следует сказать, что у Барбары и ее отца полно денег. Уж они позаботятся о вас.

Оливер кипел. Ему хотелось схватить биту и раскроить широкое лицо Маккарти, превратить его в кровавую пульпу.

Впервые в жизни он готов был убить. Он опустил руки под стол и крепко сжал кулаки, так что пальцы вот-вот сломаются. Через какое-то время он их разжал и, с трудом владея собой, откинулся на спинку кресла.

– Хорошо, – ровным тоном произнес он, несмотря на бушевавшую в нем бурю.