Инсбрукская волчица. Том первый (СИ)

Действительно, всё было просто, как дважды два. Должно быть, и Эстер сейчас поняла, что к чему, хотя она только несла в своей сумке злосчастный портсигар. Но если она укажет на Сару или на меня, то Сара легко парирует, мол воровка -- Келлер, а на неё пытается лишь спихнуть ответственность, иначе откуда у неё в сумке портсигар, который она никогда не носила с собой?

-- Девочки, предлагаю виновной самой сознаться, -- строго посмотрела на нас фрау Вельзер.

Но никто не сказал "я украла". И Эстер с Сарой не сказали "мы украли", хотя участие первой ограничивалось лишь передержкой злосчастного портсигара. Мы все практически слово в слово рассказывали одно и то же. А я, поймав на себе скептический взгляд начальницы, протянула вперёд запястья и произнесла:

-- Да-да, опять я во всём виновата! После того, как вы меня, не разобравшись обвинили в краже копилки, я уже ничему не удивлюсь. Ведите меня сразу в полицию, чего уж там!

-- Анна, не паясничай! -- резко обрывает меня мама и я замолкаю, подсознательно готовясь к тому, что опять я окажусь во всём виноватой.

-- Что за спектакль вы затеяли? -- вдруг перебил всех собравшихся Филипп Гранчар. -- Мила ни при чём, и сами девочки подтверждают, что она вообще у вешалки торчала! Вы меня только за этим с работы дёрнули?! А если сейчас что-то сломается? Вам плевать, да? Прекратите этот цирк сей же час!

Он изображал раздражение и злость очень натурально, как заправский актёр. Я бы подумала, что он снова не в себе, если бы не видела, как мило, почти по-домашнему, он беседовал с Ингой. И хотя сама Мила, да и её отец знали, что каяться не в чем, волновались не меньше моего.

В это время дверь дважды приоткрылась. Наверное, мне кажется. Ан-нет, в скором времени дверь отворилась и в учительскую вошёл не кто иной, как наш грозный математик.

-- Добрый день, фрау Вельзер, -- он сразу обратил внимание на постные и хмурые лица всех присутствующих и поинтересовался: -- А что тут у нас стряслось?

-- Вы, наверное, слышали, что у фрау Рихтер кто-то украл пятнадцать крон? -- спросила фрау Вельзер. -- Мы разбираем пока, что к чему.

-- Понимаю, а эти, -- он оглядел всех нас, -- тут при чём?

-- В том-то и дело, что пропажу мы обнаружили как раз после их визита, -- встряла фрау Рихтер.

-- Очень интересно, -- нахмурился Бекермайер. -- Так, Келлер, продублируйте, пожалуйста, всё, что вы ранее сказали.

Хитрая тактика -- заставить человека повторить всё, что он рассказывал ранее. Тут сбиться легко, если ты в чём-то виноват, волнение будет не скрыть.

-- Мы пришли в кафетерий, я купила чашку какао, -- с некоторой раздражённостью говорила она. -- Потом Симона подвернула ногу, мы отвлеклись на её крик, ну, а потом герр Кауффельдт отдал Симоне пять крон мелочью. Посидели ещё и ушли. Всё.

-- Хмм... Любоптыно. Странно, что сама Симона не присутствует на этом своеобразном допросе, -- с некоторой издёвкой заметил математик. -- Она бы многое прояснила. Зачем ей нужны были эти кроны?

-- Я попросила одолжить, -- вмешалась Сара, чем привлекла внимание не только Бекермайера, но и своего отца. -- И я говорила об этом уже сто раз, -- в интонациях Сары прослеживалось глухое, но назойливое раздражение. Сама она сидела, сцепив пальцы и не шевелилась. "Нервничает", -- думала я.

-- Но как же вышло, что фройляйн Кауффельдт одолжила вам вместо пяти крон пятнадцать? Неслыханная щедрость, право ж слово!

-- На что вы намекаете? Вы думаете, я украла эти несчастные кроны? -- Сара немного успокоилась, старалась говорить беспечно.

-- В самом деле, -- вмешалась фрау Вельзер, -- вы прокурор что ли?

-- Да разве ж это допрос? -- спросил Бекермайер с лёгкой усмешкой, поймав на себе пристальный взгляд Вальтера Манджукича. -- Тут и не пахнет таковым. Я со своей стороны, конечно, допускаю, что всё это просто совпадения, однако обстоятельства дела вынуждают меня думать во вполне определённом направлении... Я думаю, это не первый подобный случай. Все воры начинали с того, что брали что-то где-то по мелочи, и если не были пойманы за руку, продолжали воровать. Со временем аппетиты растут. Хочется чего-то большего...

Он метнулся к своему столу, где в вазочке лежали простые карамельки, взял три штуки и положил в карман пиджака.

-- Вот я взял, незаметно, сколько взял. Посторонний и не заметит, что стало меньше. А вот так, -- он пересыпал уже все в карман, -- Уже заметно, что кто-то свои ручки шаловливые тянул. Так что, девочки, сами сознаемся или будем дальше отпираться?

-- Если вы думаете на меня... -- начала было я, но математик меня прервал:

-- С вашей стороны красть после того случая с копилкой -- самоубийство. Вы же будете первой подозреваемой! Ладно, я отвлёкся. Вот как по-вашему, есть ли связь между неожиданным падением фройляйн Кауффельдт, отвлечением ресторатора на неё и пропажей денег из кассы? И вы, Манджукич, как-то очень удобно оказались рядом...

-- Да, выходит, мы не гимназистки, а какая-то пиратская шайка, -- Сара пыталась говорить с иронией, но нотки раздражения всё равно проскальзывали.