Insight. Мартин Гор – человек, создавший Depeche Mode

– Разница очень существенная: когда я исполняю новую песню для своих детей, я не только музыкант, но и отец тоже. И как отец я, конечно же, ищу принятия.

– И ты его находишь?

– Трудно сказать однозначно. У меня до сих пор есть подозрение, что мои дети не очень-то интересуются моим музыкальным творчеством. (Смеется.) Сын не в счет – ему всего шесть, а вот мои дочери, одна – тринадцати, а другая почти восемнадцати лет, не в восторге от Depeche Mode. Я понял это совсем недавно, когда представил им новый альбом. От моей эйфории не осталось и следа.

– Тебя это разочаровало?

– Я смог это осмыслить. У них свой вкус. Они в том возрасте, когда музыкальные предпочтения становятся средством противопоставления себя миру и эмансипации. Вот почему они слушают не Depeche Mode, а всякие группы в стиле эмо с их фирменными плаксивыми текстами и подводкой вокруг глаз.

– Что ж, тут можно найти некоторое внешнее сходство с твоими образами середины восьмидесятых.

– Ты думаешь? (Смеется.) Ладно, возможно, пара сходств есть: интроверт-музыкант тяготеет к экстравертным визуальным образам. И, кстати, я готов признать, что у группы My Ghemical Romance, к которой пристрастилась моя младшая дочь, есть определенные художественные достоинства. Я нахожу их творчество, скажем так, интересным. Но большинство этих групп я терпеть не могу. Они наводят на меня скуку. Так же, как наша музыка наводит скуку на моих детей.

– Как думаешь, профессия поп-звезды меркнет в глазах твоих дочерей, когда другие дети в школе рассказывают о своих отцах-пожарных?

– Подозреваю, что так и есть: с классикой мне не тягаться. (Смеется.) Я не могу обижаться на своих детей. Ведь каждое их соприкосновение с моей работой связано с ожиданием и потерей времени. Наверное, они бы по-другому относились к моей работе, если бы она состояла только из двух часов на сцене – никаких поездок, никаких саунд-чеков, никаких групп поддержки, никаких отъездов. Или если бы они могли каждый раз брать на концерты всех своих друзей.

– Относишься ли ты к приобщению детей к искусству серьезнее, чем другие родители?

– Приобщение к искусству, особенно если ты сам творческий человек, – это деликатная тема. Здесь очень легко сделать ошибку. Любая попытка увлечь ребенка какой-то определенной творческой деятельностью может в итоге иметь прямо противоположный эффект. Подростки редко считают любовь к тому, что любят их родители, проявлением независимости. Однако мое преимущество как человека искусства в том, что я чувствую особую ответственность за то, чтобы научить моих детей разбираться в нем.

– Как, например?

– Посещая вместе с ними музеи, делая искусство доступным для них, по крайней мере, давая им возможность открыть для себя искусство и изучить его.

– Успешно?

– Похоже на то. Моя младшая дочь рисует и пишет красками. И обе увлекаются музыкой.

– У Вивы и Авы разница пять лет. Чем отличаются их подходы к творчеству?

– По моему опыту, до определенного возраста дети относятся к искусству и собственному творчеству очень естественно, а вот потом теряют уверенность в своих силах. Я вижу это в Виве. Она всегда очень скромна, когда ее спрашивают об игре на фортепиано. Она будет утверждать, что никогда не брала уроки музыки, что у нее руки-крюки, плохой голос и тому подобное. Но когда я слышу ее внизу за роялем, я поражаюсь тому, как восхитительно она играет и поет.

– Ава, которая помладше, более уверена в себе?

– Да, скоро она, наверное, создаст свою первую группу. (Смеется.) Она уже принимала участие в Rock’n’Roll Camp For Girls, своего рода летнем лагере для молодых музыкантов.

– Как это выглядело?

– Девочки разбивались на группы из четырех-шести человек. Каждой группе давали задание написать несколько песен и сделать аранжировки к ним, а в конце недели представить результаты своего творчества аудитории из родителей, друзей и судей.

– Ты тоже был в зале?