Insomniac (СИ)

— Онии-сама, — снова беспомощным голосом, как раненый щенок, позвала она его. Больше нет никого на свете, кому можно показывать себя такую.

Вновь услышав этот тон, Канаме встревожился и поставил чашку на стол. Он понимал, что было слишком много вещей, которые беспокоили сестру, но каждый проклятый раз, когда она снова начинала терять себя, ему становилось плохо.

— Почему ты терпишь всё это? Я такая… отвратительная.

— Не говори подобного, — строго ответил Канаме. Даже ей самой о себе он не позволит произносить нелестные вещи. — Ты жестока, это так. Ты слишком милосердна, но без этого ты не была бы собой. Но ты ни в коем случае… не отвратительна.

— Иногда мне кажется, что я не могу найти своё место в этом мире. — Юуки схватилась за голову и скривилась, будто была готова вот-вот заплакать. — Я боюсь, мне страшно, что я так и останусь на перепутье.

Она всхлипнула и посмотрела на тяжело дышащего брата. «Помоги мне, Канаме», — читалось в её огромных глазах. Сказать это вслух она не решалась. Ведь считала, что только она виновата в том, что происходит между ними.

Канаме встал и подошёл к сестре. Сев на колени перед ней, сокращая расстояние между ними. Создавая видимость несуществования бездны. Гранатовые глаза, такие родные и любимые (ведь любимые?), серьёзно смотрели на неё и сквозь неё. Они превосходно видели её душу, которая сокрушалась сейчас о том, что где-то обладатель других, аметистовых глаз с гневом вспоминал о ней.

— Юуки, кого ты видишь во мне?

Простой вопрос, ответ на который не так-то легко найти. Мысли принцессы заметались в разные углы, не в силах собраться в единую идею.

— Ты мальчик, что спас меня. Юноша, которого я любила всю жизнь, не надеясь на взаимность. Существо, самое близкое мне на этом свете.

— И только? — треснуто прозвучал голос чистокровного. Как будто этого было мало. — Юуки, видишь ли ты во мне своего мужчину?

Она не понимала. Её сознание до сих пор не могло принять тот факт, что всё, чего она желает, с самого начала принадлежало ей. И только поэтому Юуки всеми силами страшится отпустить то прошлое, центром которого был Зеро. Зеро, что был проще, ближе, понятней.

Канаме встал, и Юуки вперила взгляд в просвечивающий сквозь рубашку кожаный ремень.

— Когда ты поймёшь, что тебе не нужно ничего завоёвывать, — тихо и размеренно говорил Куран (сколько самообладания!), — тогда все эти проблемы отпадут сами собой. Когда ты перестанешь гнаться за призраками прошлого и увидишь, что я рядом, увидишь во мне того, кто я есть для тебя на самом деле… Тогда эта мука кончится.

Юуки всеми силами старалась пересечь бездну между ними.

Канаме же предлагал просто упасть в неё вместе.

Комментарий к Phase II. Abyss

Надо было вложить это к прошлой главе, но я забыла. Чтоб было понятно, откуда ноги растут (страница из офиц.фанбука мангаки):

https://pp.vk.me/c836534/v836534929/f704/c_9Bmwn2VNg.jpg

Скажите же, что ответ Курана прекрасен?

Я могу долго раскачиваться, но думаю, жарко станет уже со следующей главы. Мы же не хотим без обоснуя и тупо “секс ради секса”, верно?

========== Phase III. Tempest ==========

Юуки лениво перелистывала страницы книги по истории, лёжа на полу библиотеки. Лакированные доски были застелены толстым ковром красного цвета, словно в особняке Куранов не знали другой цветовой гаммы, кроме кроваво-алой и нарочито-тёмной. Хотя стены и потолки были сплошь светлыми.

Слова, напечатанные на пожелтевшей со временем бумаге, расплывались перед её глазами, мозг совершенно не хотел воспринимать приходящую информацию. Юуки думала не о развитии кровососущей расы.

«Когда ты перестанешь гнаться за призраками прошлого и увидишь, что я рядом, увидишь во мне того, кто я есть для тебя на самом деле… Тогда эта мука закончится».

Принцесса клана Куран снова и снова прокручивала в голове слова старшего брата. С первой половиной всё было понятно. Разобраться с мыслями о Зеро — её основная задача. Однако было так сложно перестать беспокоиться о нём: столько лет они жили в одном доме, словно родные брат и сестра. Ссорились и мирились, пока Юуки тайно (или не очень) вздыхала по Курану Канаме, который при встрече улыбался ей. Теперь же всё поменялось местами, только будто вывернулось наизнанку: она жила с Канаме как брат с сестрой, но которые с детства обручены, и тайно думала о Зеро, которого она не видела уже давно, но точно знала — при встрече он точно не улыбнётся ей.

А вторая половина высказывания чистокровного была сложнее. Кем Канаме был для неё на самом деле? Она уже сказала ему, что роднее его у неё уже никого не было. Он долгие годы находился от тогда ещё Кросс на внушительной дистанции без возможности встать рядом, а потом вдруг резко, поправ все законы и принципы в мире Юуки, взял её за руку и ввёл в свой мир, объявив, что он принадлежит и ей. Всё это было похоже на сюрреальную сказку.

Очевидно, что Канаме был для неё началом и концом целой Вселенной, даже двух: канувшей в Лету жизни стража Академии и новой, возродившейся жизни принцессы вампирского мира. Разве этого мало?