Inspiraveris. Верни меня

– Хочешь знать, насколько я держу себя в руках, только бы не разорвать сейчас твою вену? Это женское превосходство никуда не исчезает со столетиями, – хитро улыбается, проходя ногтями по моей щеке, и опускается к шее. Наклоняется ко мне, приоткрываю губы, в ожидании его поцелуя, но он проходится своими губами по моей скуле.

– Госпожа, твоя кровь – дар, который был подарен мне во имя спасения и привязал меня к тебе. Несравнимо прекрасна, – его шёпот затопляет разум. Громкий вздох срывается с губ, а по телу проходит сладостная волна томления и заставляет кровь бежать быстрее.

– Вэлериу, – выдыхаю его имя. Поднимает голову, оставляя дорожку от его губ, которая на щеке пульсирует, и где-то внутри меня становится так же горячо, как и на ней.

– Да, драгоценная моя, – шепчет в мои губы.

– Я… я, кажется, пьяна, – улыбается на мои слова.

– И это прекрасно, подари и мне это ощущение. Позволь… прошу, – губы касаются моих. Жадно вбирает в себя моё дыхание. Отдаюсь полностью в его власть, и мои руки оказываются на его оголённых плечах, путаются пальцы в волосах. Сама целую его, словно иссушенная от жажды путница в пустыне. Прохлада его губ и моих горячительных. Невероятный контраст, и это отдаётся в теле приятной дрожью.

Треск ткани. Срывает с меня халат, оставляя в прозрачном одеянии. Целует и не даёт опомниться, не даёт даже помыслить о том, что переступаю грань дозволенного. Его руки, ласкающие спину, которая прогибается под его прикосновениями. Отрываюсь от его губ, чтобы вдохнуть кислорода и издаю тихий вздох, когда он опускается поцелуями по шее и чертит языком влажные узоры, затрагивая вену, так бешено бьющуюся под его движениями. Тону и возрождаюсь с каждым поцелуем на коже.

Поддерживает за шею, поднимаясь обратно, и приникает вновь к моим губам. Хватаю его за волосы, буквально стискивая в своих руках, только бы получить больше. Языки встречаются и борются между собой за право обладания друг другом. Кажется, что мира не существует. Только он и я. Только его губы и ногти, царапающие кожу, что и заставляют трястись от предвкушения. Внизу живота буквально все пульсирует, изнывает от непонятного желания.

Не помню как, но уже лежу на мягких подушках. А он продолжает целовать меня, тянусь к его губам. Загорается каждая частичка моего тела, как и губы, полыхают от жёсткости его поцелуев. Немного отрывается от меня, дышу быстро, а он издаёт животный рык. Приникает к шее, яростно лаская её языком. Его руки проходятся по бёдрам, поднимая ткань, кромсая ее ногтями и вместе с ней мою кожу. Дрожь бьётся электрическим разрядом, начинаясь с кончиков пальцев на ногах, и теряется в прядях волос. Прижимаю его голову, с губ срывается стон, который тонет в шуме, творящемся в голове. Состояние натянутой пружины приносит невыносимую боль. Пальцы, а точнее, ногти жаждут впиться в его кожу. Делаю это и с силой царапаю его спину. Рычит, буквально, как животное, стягивая с плеч платье и обнажая грудь, ставшую такой тяжёлой.

– Моя госпожа, – его шёпот проносится по моему телу пульсацией. Прохладный язык касается возбуждённого соска, приглушённый вскрик с моих губ и трясёт, как безумную. А он чертит круги, кусает мою грудь, сжимает её руками. До боли. До остервенения возникает жажда двигаться. Резкая горячительная боль разрывает грудь и тут же превращается в немыслимое удовольствие. Его губы буквально впиваются в сосок, язык бешено зализывает рану, которую он нанёс.

– Ещё, – прошу я, сжимая пальцами его волосы, и опускаюсь к шее, притягивая его себе.

Новый обжигающий порез и меня уносит, буквально уносит куда-то выше, чем я есть. Сквозь собственное дыхание слышу свой стон и хватаю его за волосы, приближая к своему лицу.

Распахиваю глаза, полыхая от желания, встречаюсь с окровавленными губами, с огненными чёрными зрачками, где плещется безумие страсти, которым наделяет меня. Впиваюсь в эти губы, пробуя собственную кровь, и она другая. Как безумная, языком прохожусь по его губам, отвечает той же болезнью, что и моя сейчас. Мои руки не могут ласкать его кожу, не могут нежно касаться её. А хочется царапать и, кажется, что в кровь раздираю его спину.

– Рубин моих странствий, – шепчет он, покрывая поцелуями моё лицо, а меня трясёт, буквально вырывает из его рук, сильнейшей дрожью. Бедра горят, а между ними буквально Везувий, готовый излить лаву, сжигающую мои вены.

– Смотри, Аурелия, смотри, моя радость, – хватает меня за шею, приподнимая с подушек. Открываю глаза и наблюдаю, как его ногти проходятся по платью, разрывают его на две части, обнажая полностью моё тело. Отбрасывает ткань, и его рука скользит по моему животу, опускаясь ниже. Порочно, но так красиво, что задерживаю дыхание, хотя умру сейчас без воздуха. Бедра подаются к нему, когда его пальцы касаются моей промежности. Никогда и никто, даже я. А он водит рукой, заставляя сходить с ума, стонать и сжимать пальцами под собой подушки. Смотреть, как опускается поцелуями по моей коже, располагаясь между моих бёдер.