Inspiraveris. Верни меня

Белоснежные волосы, рассыпанные по моим ногам, и его рука движется, заставляя всё тело выгнуться и покорно тянуться за лаской. Как в замедленной съёмке его ноготь проходится по внутренней части бедра и разрезает кожу, тут же сочащейся алой, практически чёрной кровью. Приникает губами и надавливает рукой на пульсирующую и самую чувствительную сейчас часть моего тела. По ногам проносится безумная волна, сосредотачиваясь там. Падаю на подушки, не имея возможности больше сидеть, и моё тело рассыпается на миллион частиц, сопровождаемое моим криком. Криком его имени, которое стало сейчас необходимым.

Душа вырывается из тела и оказывается где-то наверху, где воздух ласкает меня, своей нежностью и лаской. Перед глазами скачут яркие искры, а сердце бешено стучит, уносит меня все выше и выше, забирая полностью разум, и оставляет непозволительную гармонию греховности и сладкую улыбку на губах.

Quadradinta unus

Не помню, как я оказалась в мягкой постели, сон принёс с собой спокойствие и расслабление. Но так прекрасно внутри, когда забвение понемногу отпускает меня. Улыбаюсь своему состоянию и переворачиваюсь на бок, только бы продлить это ощущение. Оно, к сожалению, уже потеряно, и медленно возвращаются события, произошедшие со мной. Вэлериу, поцелуи, сумасшествие, кровь, моя кровь на его губах и в бассейне.

Распахиваю резко глаза. Моргаю от дневного света. Незнакомая обстановка вокруг меня. Деревянный стол, лампа, дверь, обои светлого цвета. Свет, льющийся из окна незнакомой спальни.

Приподнимаюсь на постели, придерживая одеяло, потому что под ним полностью обнажена. Но что-то не даёт мне поднять одеяло, словно его кто-то удерживает. Поворачиваю голову, встречаясь со спокойными серебристо-голубыми глазами.

– Что… что… – мямлю, осматривая Вэлериу, лежащего поверх одеяла в чёрных джинсах, ботинках, чёрной футболке и замшевой куртке, расшитой красными нитями.

– Доброго пробуждения, легенда моих пороков, – улыбается и крутит в руках кубок, как я предполагаю, с кровью.

Моментально вся покрываюсь краской стыда за вчера, за сегодня, да, вообще, за все. А он так спокоен, когда мне хочется спрятаться. И найти слов не могу, чтобы ответить, только сижу, крепко держа одеяло на груди.

– Раз ты уже очнулась ото сна, то предлагаю тебе одеться, а затем принять трапезу, которая тебя ожидает внизу, – встаёт, оставляя на тумбочке рядом с кроватью кубок.

– Где я? – шепчу, натягивая до подбородка одеяло. На это он усмехается, иронично изгибая бровь.

– В поселении Еркас. В гостях у моего друга и подданного. Ночь была прекрасной, поэтому я решил, что ты будешь не против немного развеяться и увидеть красоту этой земли, – разводит руки.

– Ночь, – медленно повторяю я, сглатывая от воспоминаний. Опускаю взгляд, только бы не видеть смеха в его глазах.

– Верно, ночь мы провели вместе. Неужели, память юного создания так коротка? – забирается на постель, а я отодвигаюсь, прижимаясь спиной к холодному изголовью кровати.

– Я все помню, но лучше бы забыть, – шепчу, закрывая глаза, и пытаюсь справиться с собственным сожалением. Ведь сейчас в свете дня совершенно иные мысли бродят в голове.

– Забыть? – шипит он, резко поднимает мой подборок ногтем, причиняя мне боль, выдыхаю от неё.

– Да, это было грязно. Это ты вёл моим сознанием. Ты забрался в мою голову и заставил меня быть той, кем я не являюсь, – быстро произношу я, смотря в налившиеся злостью глаза.

– Ни капли, моя обманщица. Такого греха за мной нет. И я пропустил представление моих женщин из-за тебя. Но не сожалею, как ты. Хотя и ты не сожалеешь, а лишь заставляешь себя сгорать от выдуманного стыда. Тебе понравилось и жаждешь ещё, – придвигается к моему лицу.

– Вот и развлекайся со своими женщинами, Вэлериу. И ни одна из них…

– Тише, – приподнимает руку, играя пальцами, перебивает во мне желание высказать все. Закипаю от гнева и обиды, что упомянул его проституток. Обвинил меня. Да… возмущена до предела.

– Нет, не одна. Ты лучше, поэтому прими то, что происходит в твоём теле. Прими влечение ко мне, как и я принимаю это. Как мучаюсь сейчас от жажды твоей крови. Как пытаюсь перебить твой вкус иной кровью. Прими то, что ты горишь от желания слиться со мной. От этого не убежать, а изводить себя я тебе не позволю. Не позволю страдать из-за церковных россказней. Ты моя, запомни это. Смирись с тем, что от моих прикосновений будешь сгорать и замерзать. Ты моя искусительница, и я доволен твоим грехом. Он питает меня, как и тебя. Даёт силы и иссушает. Твоя кровь активна как никогда, Аурелия. Вспомни, – дотрагивается до моей руки и поднимает её, кладя на свою щеку.

– Вспомни, какие чувства ты испытывала там, – шепчет, призывая отказаться меня от веры, от всего и увидеть себя другой.

– Ногти, – едва слышно произношу я. Улыбается, целуя моё запястье, и оставляет на нём холодный след, согревающий меня изнутри.