Inspiraveris. Верни меня

– Уходи, – шепчу, отодвигаясь от него.

– Будет больнее, Аурелия, пока ты не пожелаешь окончательно пасть в свой грех, идентичный моему. Твоя кровь будет противиться всему, что ты пожелаешь. Каждая из твоих сущностей начнёт разрывать тебя до безумия. Если бы не была так сильна связь твоя с ними, то сейчас бы мы не вели этот спор, который никуда не приведёт. Сейчас бы ты не испытывала муки, бесценное моё сокровище. Только я могу облегчить это, потому что я начал познавать тебя. Эта процедура была необходима, но и унижать тебя своими словами, действиями я не желал. Иначе я не могу, прими мои слова. Я проклят, запрет стоит на моих желаниях, какими бы благородными они ни были. Были мысли только облегчить твои страдания, но даже это оказалось не в моих силах. Приношу свои извинения за то, что не сдержался и позволил вожделению заполонить мой разум. Забыл, что такое неподдельная искренность и единение с душой. Оставляю тебя, чтобы не искушать самого себя, ведь мне мало. Я слышу аромат твоей крови и тела. Не могу контролировать себя сейчас рядом с тобой, потому что я голоден. Это напоминает мне то время, когда не было выхода и пришлось убивать. И вряд ли это изменится, если ты не вернёшься в мои руки. Мне послано новое испытание в твоём лице. Смирился с этим, возможно, ты принесёшь мою смерть, но грех силен надо мной, как и над тобой. А я так устал бороться против самого же себя. Подари мне мир внутри, потому что разрываешь сейчас ты меня своей болью. Я не могу терпеть её. Она забирает меня. Не даёт мыслить здраво, – приближается ко мне, даже не дотрагиваясь до меня, но чувствую его прохладу рядом со своими волосами.

– Не дай её крови убить тебя, потому что ты свой выбор сделала. А я не смогу тебе помочь, если ты не прислушаешься к другой стороне своей души, – оставляет поцелуй в волосах. Закрываю глаза, задерживая дыхание.

– Прими наш общий грех и прости меня, что принёс с собой только боль. Но не смею отречься от тебя, как и не отдам им. Ей не отдам. Ты моя, с рождения моя. Решай, рубин моей жизни, только сама не губи себя. Дай и мне возможность помочь тебе, ведь внутри ты знаешь, что говорю тебе правду. Я не могу подобрать слов, чтобы передать тебе, насколько мне жаль. Но я рад. Рад тому, что хоть недолго, но видел, кем ты может быть, когда отдаёшься своим желаниям полностью. Что на доли секунды вернул себе душу, которую не помнил. Если бы я мог сделать что-то иначе, я бы ничего не менял. Не каюсь.

Ветерок колышет мои волосы, и разрешаю себе дышать. Распахиваю глаза, и его уже нет, только шторы покачиваются от ветра.

А я не знаю, что мне делать. Теперь все против меня, будут ненавидеть, что навлекла на них женщин. И Петру. Как он мог? Я не верю больше никому, даже самой себе. Только вот унять боль внизу живота с каждой секундой сложнее. Она перекрывает терзания в груди, не даёт больше думать, только переживать это. Мои гены борются друг с другом, чтобы разорвать меня. Как же я ненавижу этот мир. И себя ненавижу за желание прекратить это, облегчить страдания. Его слова постоянно крутятся в моей голове. Знаю, да, знаю, что это было искренне. Это было словно крик о помощи. Но выход меня не устраивает. Или же я хочу так думать?

Quadradinta novem

Губы трясутся от холода, не могу согреться, обматываясь одеялом. Словно ледяной воздух гуляет по моему телу и не даёт дышать. Перед глазами комната плывёт, тошнит так сильно. Буквально схожу с ума, не имея уже представления, где я нахожусь. Мне плохо. Да так плохо, что стону в голос, скулю, и с губ срываются какие-то просьбы. Не могу контролировать желание освободиться от этого.

– Вэлериу… я… ох, – спазмы перекрывают доступ к кислороду и, не сдерживая себя, кричу в голос, только бы облегчить боль.

– Откажись… – шипение образовывается вокруг меня. Мотаю головой, чтобы снять с себя эту иллюзию.

– Доченька…

– Мама, – расслышав знакомый тихий голос, шепчу я. Моргаю, чтобы увидеть родное лицо, но никого нет.

– Доченька, уходи… я жду тебя… иди ко мне… – теперь дальше от меня. Превозмогая боль, скатываюсь с постели, но выпрямиться так сложно.

– Мама, где ты? Мама, я не понимаю… ничего не понимаю… мне так больно, – произношу я, приближаясь к балкону.

– Ко мне иди, родная моя, иди ко мне… – шторы колыхаются от ветра, и я распахиваю их, в лицо дует порывистый ледяной ветер. Но он не может ещё больше заморозить меня. Делаю ещё шаг, хватаясь за перила.

– Где ты?

– Внизу… избавь себя от этого… отрекись…

– Мне так больно… ты предала меня… все… – всматриваясь в бушующее море, ищу подтверждение её голосу, который действительно рядом со мной.

– Единственный способ прекратить твои терзания…

– Умереть? – в голове появляется это слово.

– Другого выхода нет… я не могу помочь… не отдавай себя ему… не предавай Василику…