Инсталляция (СИ)

Взмах — и крушащая молния арматуры продолбилась сквозь плечо, и вторым, обратным взмахом его отправила Гришу на обочину. Странно, но вместо боли он ощутил удивление да необычайную лёгкость в правой половине тела. Не до конца веря, что это произошло именно с ним, самый обычный мужчина взглянул на осиротевшую руку на асфальте, затем на окультевшее плечо. То, что вытекало оттуда, не выглядело как кровь. Густое, тягучее, и… — он с любопытством потрогал пальцами, понюхал, поднёс к глазам, — жёлтое?..

— Ааа! С-сыка!

Орал, кажется, тип. В метель упорхнула тень незнакомца, а спустя десяток грязных ругательств за ним ринулся и тип, похожий на вертолёт из-за бешено вертящейся над головой арматуриной. Гриша попробовал подняться, но тяжелеющий холод в теле как гиря потянул его обратно. Оставшаяся рука нащупала в кармане большую половину булки, подарок той девочки из магазина. Не придумав ничего дельного, он откусил внушительный кусок, пережевал как следует и проглотил. Скрючило его как бараний рог, и биомасса вывалилась наружу до последней крошки, загадив и без того заляпанную куртку с оторванным рукавом.

— Что-то со мной явно не так…

В расползающейся картинке мрака, вьюги, каких-то светящихся белых точек, утыканных не там, где они должны быть, наметилось новое шевеление. Какие-то люди обступили его, подняли с земли отрубленную руку, попытались приделать обратно то так, то эдак, но дело всё как-то не срасталось.

— Хорош, Валерич! Оставь на тех, кто шарит!

Даже сквозь дубеющий холод у Гриши продралась улыбка. На смех и слёзы сил уже не хватало.

Гаврил

Когда БМВ затормозил у косого ряда пошарпанных колымаг вдоль тротуара, Гаврил вжался в тонированное окно, получше разглядеть окрестности. Электронное табло над спуском в «Долгие вязы» алело пунктуальным 15:45.

— Надо же, а ты так старательно заворачивал на все светофоры, — расплылся бомж в нагловатой улыбке; надо же как-то проявить облегчение и не выдать себя.

— Бунт на галерке? — покосился Елисеич в зеркало заднего вида. — У меня в запасе час на покатушки с заблокированными дверями.

— Не-не-не-не-не!

— Тогда скажи «спасибо», как человек, и уматывай.

— Елисеич, — положил ему руку на плечо Гаврил. — Я тебя люблю.

— Пошёл вон, — дёрнул плечом водитель и ткнул сжатым пальцем в какую-то кнопку. Гаврил, ухмыляясь, вылез на улицу и как можно аккуратнее прикрыл за собою дверь.

— …е закры…! — пробилось сдавленное восклицание из салона.

Гаврил повторно открыл дверь, хлопнул сильнее и — ему самому стало больно оттого, как он перестарался.

-..лбоё…!

Машина пыхнула из выхлопной трубы, с рёвом шуранула прочь, но пробка на магистрали вынудила её столь же резво охладить сопла.

— Н-да… — почесал бомж затылок и спохватился: — Самому пора по газам!

Он навострил ноги под мигающее табло «Долгих вязов», столь ловко обтекая прохожих, что задел сумкой нескольких. У входа происходило странное: люди громоздились, вытягивали шеи, переговаривались между собой и по мобильному, размахивали руками, качали головой с воздетыми ко лбу бровями и, главное, стояли на месте. Бомж настороженно двинулся вдоль столпотворения, и был тут же окликнут:

— Ты куда, корешок?

Сказал это типично русский типок лет сорока. Многозначительный прищур, весёлый блеск в потускневших от возраста глазах — ему одинаково хорошо подошла бы и гармонь, и пролетарский молот, и нож-бабочка. Таким почему-то весело от всего, чего бы ни происходило.

— Тебе-то чего? — бросил, удаляясь, Гаврил.

— Того, если ты в метро.

Бомж развернулся на пятках, приблизился к мужичку на расстояние светской беседы.

— Это как?

— Нынче в метро как за инвалидностью — в порядке очереди.

Наконец-то до Гаврил дошло, что люди толпились в хаотической, но колонне. Встав за мужичком, он спросил:

— С каких пор у нас очереди в метро? Военторг устроил ликвидацию?

— Говорят, террористы.

Гаврил прикусил язык.

Колонна рассасывалась ощутимо, но не настолько, чтобы внушать оптимизм. В хвост бомж пристроился около 15:47, а до середины дополз лишь к 15:54. Мало того, что из-за полиции товар переместят подальше от изначального пункта выдачи, так ещё любая лишняя минута может оказаться роковой. Не дождавшись заказчика, тело отправят обратно, где как пить дать «потеряют» с концами.

Гаврил нервно переглядывался с табло. К 15:57 очередь встала — похоже, намертво.

Ловя на себе обеспокоенные взгляды, Гаврил засеменил вдоль очереди к её истоку — контрольно-пропускному пункту с наспех выставленными металлодетекторами и турникетами, за которыми и начинался спуск в метро. Ничтоже сумняшеся вклинился прямо за женщиной, которая вышла на проверку.

— Охренел?! — крикнули сзади.

— Займите свою очередь, — сказал Гаврилу свободный от проверки полицейский.

— Вы не понимаете, это срочно!

— Всем срочно, — отрезал тот, поигрывая дубинкой. — Очередь свою займите, гражданин.

— Хорошо, — поднял руки Гаврил, выходя из очереди. Тут его лицо прояснилось озарением, и успокоившийся было пёс режима вновь собрался, как кулак. — А если звякну Человеку Мэра? Пропустите?

— Будете дальше отвлекать, применю силу. Я ясно выражаюсь?