Инсталляция (СИ)

— Тоже думал — что мне сделает тот костюмчик? — бормотал попутчик в потеющее от его слов стекло. — А рубит как кувалдой… Сам не знаю, как улизнул. В мозгу всё плыло.

Александр беспокойно оглядел его, выводящего пальцем на окне какие-то закорючки.

— Граждане! Настоятельно рекомендую вам разойтись по домам, или сформулировать ваши требования! А именно разойтись по домам, поскольку наши политологи не сошлись во мнении относительно ваших требований!

— Позо-ор! — выла площадь вразнобой.

— Администрация города и области делает всё для регулирования ситуации! Ответственные аналитики высчитывают причины и следствия. На решение насущных проблем подключены: полиция, ФСБ, пожарная служба, экологические организации, эзотерические ордена, три парка высокотехнологичной техники, медицинский консилиум. Ситуация находится под полным, частичным и относительным контролем.

Непонятно, на какие ответы рассчитывал губернатор и рассчитывал ли на них вообще, но ответы последовали.

— Шнурки себе завяжи!

— Чем управляешь, губер?!

— Гу-бер! Гу-бер!

— Неинтересно!

Полетели камни. Большинство безвредно шаркали о рабицу, остальные не долетали, отскакивая от щитов преторианцев у подножья трибуны. И тёмно-синие строи пришли в движение. Разбившись на плотно спаянные отряды, омоновцы выцеживали камнеметателей из стаек разноцветного молодняка, треножили и утаскивали в бронированные автобусы. Молодняк кричал «Позор!», глядя в собственные отражения на забралах, но чаще — в удаляющиеся спины. Некоторые, кожей ощущая направленные объективы, выжимали из себя гневные жесты.

— Складно работают, — одобрил коллег сотрудник за рулём.

— По-зор! По-зор!

— Да ты гля, — протянул Андреич и, заметив, что Александр тоже следит за происходящим, пояснил: — Ну, как одеты.

И правда, камнеметатели выделялись чёрными потасканными кожанками, в ином случае совершенно невзрачными, но сейчас, в окружающей их пестроте…

— Подсадные петушочки-то, — крякнул водитель.

— Просто отбитые, — покачал головой Андреич.

Поразительно, но губернатор продолжал всё это время что-то вещать. Дотации, как оказалось, перенаправлялись в инвестиции, реализация проходила по упрощённой сертификации, технологические функции не влияли на конституцию, а функцию минимизации взяла на себя формализация информатизации. Где-то между инновацией и реновацией возник судьбоносный камень, который, перемахнув забор, коршуном устремился на блистательную поверхность губернатора. Всего один телохранитель почуял неладное — и то в последний, почти упущенный момент. Тело само сделало что должно: бросилось на зеркало, едва не опрокинув — тут уже отреагировали соратники позади — и приняло удар на себя. Обезвреженный, камень брызнул из бритого темечка куда-то в пыль. Служилый сполз к начищенным ботинкам по ту сторону зеркала и, кажется, забыл выдохнуть.

— Охренели совсем?! — взвизгнул губернатор, пока остальные экстренно выкатывала его с трибуны в специальный правительственный минивэн.

Площадь словно померкла. Преторианцы сомкнули ряды. Белая иномарка с надписью «Полиция» стояла на светофоре, который пятнадцать секунд как горел зелёным. Александр забыл себя, переместив всё в преступно маленький экранчик и не обращал внимание на пыхтевшего через рот оператора. Туман рассеялся, обнажая истинную численность митингующих. Тогда-то в остекленевшие островки пёстрых курточек и ворвался он.

— Лёня!

— Лёня! Лёня!

— Он с нами!

— Лёня!

Известный политический блогер шёл походкой миротворца и махал каждой камере по отдельности, отчего в каждом объективе складывалось впечатление, что он приветствует восторженный народ. Улыбка — эпоха, адвокатское пальто — ниже колен, ботинки — как у губернатора, чтобы каждый оценил несомненную иронию. Выдохнули курточки, расслабили плечи преторианцы, а операторы мухами облепили мёд своих будущих просмотров. Лёня Зайцев успел пройти метров пятьдесят и оставить автограф на чьём-то кошельке, когда добродушные сотрудники в синем положили ему руку на плечо и что-то сообщили. Лёня сам подал руки для наручников, дал провести себя в специальную машину для его персоны, махнул всем с улыбкой во все тридцать два и удалился — обсуждать себя недельку, а лучше месяцок. Даже традиционный «Позор!» прозвучал с его появления всего раз, и то несколько вопросительно.

— Поздно что-то, — убрал телефон Андреич, и было в этом жесте что-то от театрального критика.

— Мм? — справился водитель.

— Раньше он выходил прямо перед эскалацией, чтобы она как бы из-за него произошла. А сегодня…

— Сегодня он, по-моему, не прогадал. Если нет, наплетёт своим, что всё как надо.

Машина строчила причудливую вязь по лабиринту бульваров. Снег пенопластом скребся в стёкла. Ветер выдавливал натужный скрип из деревьев, продрогших и беспокойных. Город, почти прокашлявшийся от тумана, взирал на подкрадывающийся вечер осоловелыми огнями. Ещё выше, словно из другого мира, реяло багрово-бурое небо с жилами раскалённого металла от доменного зарева на западе.