Инстинкт Бабы-Яги

Внезапно до слуха донеслось тихое всхлипывание, потом оно стало громче и таким отчаянным, что я вынырнул из сладкого болота дремоты. Филимон, очевидно, тоже обратил внимание на звуки, потому что сел и замолотил лапами в воздухе.

- Не нервничай, - велел я, вышел в коридор и постучался в соседнюю дверь.

- Нельзя! - крикнула Миранда.

Но я уже толкнул створку. Девочка стояла сгорбившись у окна, на голове у нее был тюрбан из полотенца.

- Что случилось, милая? Ты плачешь?

- Ни фига подобного, - шмыгнула носом девочка.

- Но я слышал!

- Это по телику передавали!

- В этой комнате нет телевизора.

- Значит, по радио, - нашлась Миранда. Я подошел ближе, увидел совершенно красные глаза, серьгу, торчащую из распухшего носа, и решил успокоить ребенка:

- Скучаешь о маме? Успокойся, дорогая, она скоро вернется.

- На фига мне Настька сдалась, - окрысилась Миранда, - с чего о ней плакать? Да ее никогда нет!

- Тогда скажи, что случилось, знаешь, если поделиться с другим своим горем, станет легче. Миранда прищурилась:

- Смеяться не станешь?

- Нет, конечно, - успокоил я ее и сел в кресло, приготовившись услышать рассказ о первой несчастной любви.

- Тогда смотри, - хмуро сказала Миранда и сдернула полотенце.

Я обомлел. Коротенькие волосы девочки были ядовито-зеленого цвета, столь пронзительного, что у меня защипало в глазах. Подобного цвета в природе не существует. Ни молодая листва, ни лягушка, ни хвоя ели… Нечто кислотное, отвратительное, вульгарное…

- Ну и как? - осведомилась Миранда.

- Немного смело, - ответил я, - весьма необычный тон.

- Думаешь, я такая дура, что собралась ходить как взбесившаяся жаба? - надулась Миранда.

Человеку, который проколол ноздри и засунул туда «гвоздик», в голову могут прийти всякие мысли, и потом, кожа жабы ничто по сравнению с «пейзажем» на голове Миранды.

- Хотела стать блондинкой, - горестно пояснила глупышка.

Я протянул руку к яркой коробочке, лежащей на столе.

- Ты это средство употребляла? Можно посмотреть?

- Смотри, - разрешила Миранда. Я прочитал инструкцию.

- Раньше когда-нибудь пользовалась краской?

- Да с семи лет! - воскликнула модница. - Все время! Уже была рыжей, брюнеткой, русой…

- В этом твоя основная ошибка!

- Ой, только не заводись, - отмахнулась безобразница, - не надо читать мне лекции…

- Я и не собирался. Просто смотри, вот тут маленькими буковками написано: «Ни в коем случае не употреблять на окрашенные прежде волосы».

- Дай, - выхватила коробочку Миранда. - Ну, блин! Еще мельче написать не могли. Идиоты! Делать-то что? Меня завтра в школе со свету сживут!

- Хочешь, поеду с тобой и поговорю с классной руководительницей, попрошу не ругать и не ставить двойку по поведению.

Секунду девочка смотрела на меня широко распахнутыми глазами, потом звонко рассмеялась:

- Ваня! Ты когда в школу ходил?

- Давно, - дипломатично ответил я.

- Так вот, сейчас учителям совершенно насрать, хоть голая в школу заявись с татуировкой на носу. Наша классная даже не вздрогнет. Меня одноклассники оборжут. Их-то не заткнешь!

Ее личико стало совершенно несчастным.

- Ладно, - решительно сказал я, - укладывайся, уже поздно. Завтра в школу не пойдешь, поедешь со мной в парикмахерскую, к мастеру, который причесывает Николетту, он постоянно твердит, что способен сделать с волосами все, вот пусть и покажет свое умение.

- Николетта твоя любовница? - заинтересовалась девочка.

- Нет, мама.

- Я тоже Настьку только по имени зову, - протянула она.

- Все, хватит сырость разводить, ложись, спи спокойно, завтра исправим положение. Ну, давай иди, почисти зубы.

- Так рано я не ложусь.

- Уже полдвенадцатого!

- Ну и что?

- Когда же ты укладываешься?

- В три.

- Почему? - удивился я, вот уж не предполагал, что дети могут страдать бессонницей.

- В сайте сижу.

- Где?

- В компе.

- Извини, не понял.

- О боже! - закатила глаза девочка. - Компьютер включаю, а здесь его нет! Мне ни за что не заснуть!

- Книжку почитай.

- Фу! Терпеть их не могу.

Мне стало грустно. В детстве я был тихим, малообщительным ребенком и очень хорошо помню, как погружался в мир вымышленных историй, сколько восторга и радости испытал, «глотая» Дюма, Вальтера Скотта, Герберта Уэллса…

Быстрым шагом я вышел в коридор, порылся на полках, вытащил голубой томик и принес его Миранде.

- Вот, посмотри.

- Януш Корчак, - пробормотала Миранда, - «Король Матиуш Первый». Ну и муть!

- Картинки посмотри.

- Ладно, - сдалась Миранда, - давай, все равно делать нечего.

Я ушел к себе и мигом заснул.

- Ваня! - раздался над моим ухом резкий голос.

Я машинально сел, глаза раскрылись. В лучах серого, зимнего рассвета стояла Миранда, по-прежнему одетая в джинсы.

- Ты почему не спишь? - испугался я, нашаривая часы. - Бог мой, полпятого.

Миранда разревелась. Я выскочил из-под одеяла.

- Что произошло? Все из-за прически переживаешь!

- Они убили его! - в полном отчаянии воскликнула девочка и, упав на мою кровать, заплакала еще горше.

- Кто кого? -,не понял я.

В голове мигом калейдоскопом понеслись картинки. Алена и Илья, Варя, Марина Райкова… Из них в живых оставалась только Варя. Но откуда Миранда знает про события последних дней?