– Вы не думаете, что подозреваемый – студент. – Дин продолжил с того места, на котором остановилась Лия. – Но вы не можете отбросить эту возможность, потому что мой отец всегда делает именно так: берет крупицы правды и наряжает ее, как ложь. – Дин посмотрел на Стерлинг, затем на Бриггса. – Он хочет, чтобы вы постоянно сомневались в том, что вам говорят инстинкты.
– Я ни в чем не сомневаюсь, – произнес Бриггс, и его челюсти напряглись. – Если его намек на студентов имел смысл, будут красные флаги. Если какие-то красные флаги есть, вы пятеро их найдете.
– А если нет, – договорил Дин то, что не произнесено, – вы не потратите время впустую.
Каждый час, который мы потратим, роясь в социальных сетях, – время, которое Бриггс и его команда смогут потратить на изучение других улик.
Я вспомнила, что Дин говорил о соревновательном духе Бриггса, а Джуд – о нарушении границ. «
– Дин, если ты не хочешь участвовать, ничего страшного. – Директор разгладил костюм и улыбнулся Дину – напряженно, не разжимая губ.
– Вы хотите сказать, что предпочли бы, чтобы я не участвовал. – Дин по-прежнему стоял у камина, ссутулившись, но теперь он поднял голову, чтобы встретиться взглядом с директором. – Потому что я «слишком близок» к этому делу. А на самом вы просто не доверяете мне. – Дин подождал, но директор не стал возражать. – В особенности в этом деле, – продолжал Дин, – в котором замешан мой отец. – Он встал. – Которое расследует ваша дочь.
Глава 25
Копаясь в профилях студентов, я постоянно мысленно повторяла эти слова. Майкл, Лия и Слоан расселись вокруг, уткнувшись в свои ноутбуки. Отсутствие Дина отчетливо ощущалось.
Я попыталась сосредоточиться на профиле, который описала нам агент Стерлинг. «
Это не те характеристики, о которых кто-то станет писать в социальной сети. Я могла составить общее представление о человеке по любимым книгам, фильмам, цитатам, но самая надежная информация заключалась в фотографиях и статусах. Как часто человек обновляет профиль? Общается ли он с друзьями? В отношениях ли он? Слоан разработала какой-то способ сканировать фото в поисках темных фургонов и внедорожников, но меня больше интересовали истории, которые стояли за фотографиями.
Кадры, загруженные другими людьми, позволяли взглянуть на этого человека без прикрас. Насколько он склонен смущаться? Оказывается в центре групповых фото или с края? На всех снимках одно и то же выражение лица, когда человек тщательно контролирует, что именно он показывает окружающему миру? Смотрит в камеру или отводит взгляд? Какую одежду носит? Когда сделаны фото?
Пиксель за пикселем я выстраивала модель чужой жизни с нуля – это было бы полезнее, если бы я действительно составляла психологический портрет неизвестного субъекта, а не проверяла пункты по списку.
«Ладно, – сказала я себе, когда у меня замутился взгляд от бесконечных интернет-страниц, лишь немногие из которых заставляли среагировать мое чутье, – Стерлинг и Бриггс дали тебе несколько ключевых идей, на которые можно опереться. Делай то, что обычно делаешь. Возьми горстку деталей и доберись до общей картины».
Стерлинг упомянула, что субъект молод, но он не тинейджер. Почему? Он выбрал первой жертвой студентку второго курса. Тот, кому было важно доминировать над другими, начал бы с легкой добычи – смешливой, улыбчивой девушки, которая не выглядела физически сильной, на пару лет моложе его. Поскольку быстрый взгляд на профиль Эмерсон сообщил мне, что ей было двадцать, становилось ясно, откуда Стерлинг взяла нижнюю возрастную границу. Но как она узнала, что неизвестный субъект – не взрослый человек вроде профессора?