Институт

Она без возражений выпустила руку Авери, но прежде чем разрыв круга ослабил силу и уничтожил видение, за его ладонь ухватился Джордж. Гул теперь был повсюду, наверняка его слышали и дети в дальних странах, которые точно так же стояли в кругу. Слышали дети, как слышали жертвы, для убийства которых их доставили в Институт. И, подобно жертвам, дети подчинялись. С одной разницей: подчинялись они сознательно и охотно. Восстание охватило весь мир.

Джордж, ВПЕРЕД! На площадку!

Джордж разжал руку, и Никки занял его место. Никки, вступившийся за Авери, когда Гарри его толкнул. Никки, называвший его Авестером – особым именем, только для друзей. Авери крепко стиснул его ладонь и почувствовал ответное пожатие. Никки, вечно ходивший в синяках. Никки, который не прогибался и не брал их паршивые жетоны.

Никки, ВПЕРЕД! На площадку!

Никки подчинился. Теперь руку Авери сжимала Хелен. Хелен с поблекшими панковскими волосами. Хелен, которая учила его кувыркаться на батуте и страховала, чтобы он «не свалился и не раскроил свою дурацкую башку».

Хелен, ВПЕРЕД! На площадку!

Хелен, последняя из его друзей, отпустила руку, но ее сменила Кэти. Еще чуть-чуть, и было бы поздно.

Снаружи слабо донеслись звуки стрельбы.

Только бы не опоздать!

Это была его последняя сознательная мысль как личности, как Авери. Затем он присоединился к огням и гулу.

Пришло время международного звонка.

21

За редкими деревьями Стэкхаус видел подъезжающий «субурбан». Отблески света из окон административного корпуса скользили по хромированной стали. Автомобиль двигался очень медленно. Стэкхаусу пришла в голову мысль (запоздалая – уже ничего не исправить), что мальчик мог все-таки оставить флешку Венди. Или спрятать по пути сюда из аэропорта, чтобы героический идиот в последний миг позвонил своей коллеге Венди и сказал, где тайник.

Но что я мог поделать, подумал он. Ничего. Других вариантов все равно не было.

«Субурбан» въехал на последний отрезок дороги. Стэкхаус по-прежнему стоял между автобусом и флагштоком, раскинув руки, как Христос на кресте. Гул сделался почти оглушительным. Стоит ли еще Розалинда на посту, или ей пришлось сбежать? Готова ли Глэдис смешать ингредиенты? Будем надеяться.

Он прищурился, силясь рассмотреть человека за рулем. Дуг с Чедом ни черта не увидят через тонированные задние стекла. Однако лобовое стекло было прозрачное, и когда расстояние сократилось до двадцати ярдов – меньше, чем он надеялся, – Стэкхаус четко увидел на водителе бейсболку задом наперед и убрал руку с флагштока. В тот же миг водитель отчаянно затряс головой и, оторвав левую руку от руля, прижал к стеклу растопыренную пятерню. Только тут Стэкхаус понял, что его провели. Трюк был не сложнее трюка с подкопом – и сработал так же хорошо.

За рулем был не героический идиот. За рулем была миссис Сигсби.

«Субурбан» вновь остановился и дал задний ход.

– Извини, Джулия, ничего не попишешь, – сказал Стэкхаус и поднял руку.

Из-за деревьев и с крыши административного здания начали стрелять. Глэдис Хиксон сняла крышки с двух баков хлорки, установленных под воздухозабором вентиляционной системы Дальней половины и переходного туннеля. Задержала дыхание, вылила в баки чистящее средство для унитаза, помешала шваброй, закрыла воздухозабор и баки брезентом и припустила к Восточному крылу Ближней половины. Глаза щипало. На бегу Глэдис почувствовала, как крыша заходила у нее под ногами.

22

– Нет, Тревор, нет! – завопила миссис Сигсби, тряся головой.

Из-за кресла Тим видел, как она прижала к стеклу растопыренную пятерню, а свободной рукой включила задний ход.

Только автомобиль тронулся, как началась стрельба – справа из лесу и спереди; Тим почти не сомневался, что стреляют сверху. В лобовом стекле возникли дырки, оно помутнело и просело внутрь. Миссис Сигсби превратилась в дергающуюся марионетку, сдавленно вскрикивающую от каждой пули.

– Лежать, Люк! – крикнул Тим, когда мальчик попытался из-под него выбраться. – Лежать!

Пули пробили заднее стекло, на спину Тиму сыпались осколки. С водительского кресла текла кровь. Вместе со всепроникающим гулом Тим слышал свист пролетающих над ним пуль.

Пули корежили металл. Капот открылся сам собой. Тим поймал себя на том, что вспоминает финальную сцену из какого-то старого гангстерского фильма: Бонни Паркер и Клайд Бэрроу отплясывают танец смерти под пулями, решетящими их машину. Какой бы план ни был у Люка, все пошло наперекосяк. Миссис Сигсби убита; Тим видел брызги ее крови на остатках лобового стекла. Следующие на очереди – они с Люком.

Тут справа и спереди завопили. Еще две пули прошили правый борт автомобиля, одна из них задела Тиму воротник. Но они были последние. Теперь Тим слышал оглушительный скрежет.

– Пустите! – прохрипел Люк. – Я дышать не могу!