Институт будущих магисс

Вертрана посочувствовала финалисту, которому придется драться с этим жутким существом.

– Первыми приглашаются участники, набравшие наибольшее количество очков за два тура! – прогрохотал над трибунами голос. – Конор Ростран и Ларан Ориш, прошу!

57

Зрители встретили выпускников радостными криками. Люди прониклись симпатией к обоим магам, но турнир предполагал соперничество, и постепенно голоса разделились.

– Ростран! – вопили одни. – Давай!

– Ориш, вперед! Сделай его! – подначивали другие.

Клара едва не подпрыгивала на месте от нетерпения.

– Вот невезенье, – посочувствовала она притихшей Арлисе. – Угораздило же их встать в пару! Не можешь ведь ты болеть сразу за двоих!

Лиса ничего не ответила, она и не слышала кудахтанья подруги. Она подалась вперед, грудь вздымалась от частого дыхания. Вертрана тоже переживала, но ей было проще: она уже знала, что ничем хорошим поединок не закончится.

– К барьеру! – приказал распорядитель.

Ларан и Конор встали у противоположных бортиков, у линий, проведенных на песке. Оба сложили пальцы в первую боевую позицию. «Руки перед собой, пальцы чуть расслаблены. Вы будто бы держите в руках яблоко…» – эхом отозвался в голове Вертраны знакомый голос. Ларан, кстати, сделал идеальную стойку. Мастер Широ похвалил бы его…

Сколько раз Верта сама застывала так, готовясь к поединку. Она прекрасно помнила свои чувства – волнение, страх и азарт. И это на тренировке. Что же ощущает Конор сейчас, когда решается его судьба?

– Бой до первого падения! – напомнил распорядитель. – Запрещено наносить соперникам увечья. Поединок начнется по сигналу!

Мир вокруг Вертраны замер. Застыла Лиса, поднеся ко рту ладонь. Остолбенел Ларан, готовясь нанести удар. Конор оцепенел, отведя руку назад.

Мгновение длилось и длилось. Верта посмотрела на часы, которые судорожно сжимала в руке, и поняла, что прижала минутную стрелку. Та, как живая, слабо дергалась под ее пальцами.

«Отпусти! – приказала она себе. – Уже ничего нельзя изменить!»

Она усилием воли выпустила стрелку на свободу. И в ту же секунду над стадионом разнесся удар гонга – сигнал к атаке.

Вертрана до последнего надеялась, что Ларан попытается смошенничать. Не может быть, чтобы он пришел на Ежегодный турнир, не припася козыря в рукаве. Неужели так уверен в себе? Или данное другу слово для него не пустой звук? Он ведь считал Конора другом. Соперником в любви, но другом…

Заклинание Ларана было мощным, четким, но чистым – он использовал лишь свою силу, ничего больше. Вертрана сразу это поняла.

– Конор, нет! – успела крикнуть Вертрана, прежде чем осознала, что ее все равно никто не услышит.

Конор все понял в последний момент, когда было слишком поздно что-либо изменить.

«Слезы Цахеса» передавали своему носителю самый сильный и необходимый дар, находящийся поблизости. Ближайшим существом оказался огнеплюй…

Магия десятикратно усилила способность создавать пламя. Из рук Конора ударила мощная, не поддающаяся контролю волна огня.

Ларан обернулся на зрителей, сидящих позади него на трибунах. Зрителей, которые не подозревали, что на них идет смерть. Раскинул руки, пытаясь сдержать летящую на него огненную стену, которая разбилась о него, как о скалу. Осела, плавя песок. Обращая в пепел одежду. Ларан еще какое-то время удерживал пламя на расстоянии от своей кожи, и Конор, опомнившись, крича от прилагаемых усилий, стал втягивать пламя. Кожа на его руках лопалась от жара. Но магический огонь успел добраться до Ларана – он разъедал, плавил кожу на его лице, точно воск.

Зрители вопили от ужаса. Некоторые, не выдержав зрелища, падали в обморок. Лиса сползла со скамейки и не могла издать ни звука, лишь открывала и закрывала рот.

Пламя наконец иссякло. Ларан пошатнулся, упал навзничь и остался лежать без движения. Конор рухнул на колени, опираясь о землю окровавленными руками, мокрая от пота челка свесилась на лоб.

Арлиса сначала на четвереньках, а потом кое-как поднявшись на ноги, ринулась к арене. Ее не удерживали: зрителей охватила растерянность.

– Конор! – звала Лиса. – Конор! Конор!

Взвившийся над ареной звонкий девичий голос вывел людей из ступора.

Она подбежала к Конору и бухнулась рядом с ним на колени. Обняла за шею и покрыла быстрыми поцелуями опущенное лицо. Однако уже очень скоро ее оторвали от мага, а его окружили гвардейцы короля, подняли за локти. Лиса рвалась из рук распорядителей, но тщетно.

Все взгляды были обращены на эту душераздирающую сцену, и никто не видел, что Ларан, приподнявшись, тянет руку к Арлисе, словно стремится дотронуться до нее хотя бы кончиками пальцев. Его обезображенные губы шептали ее имя.

У Вертраны вся душа вывернулась наизнанку. Ей было невозможно жаль всех троих.

А еще она, кажется, поняла, где все это время скрывался враг Конора…

Часы выскользнули из ее руки и… беззвучно упали на ковер в спальне.

Вертрана не сразу пришла в себя: в ушах еще долго стоял гул стадиона, крики людей и плач Арлисы.

Потом она увидела Конора и невольно занесла руку для пощечины, но не смогла ударить. Он и так достаточно наказан за глупую мальчишескую выходку. Едва ли он сам себя простил.